улице праздник! Главное, тренируйся, а бои придут!»
Танюшкин всем своим видом изображал огорчение, но, если по-честному, совершенно не расстраивался. Бокс он не любил, физическую боль не то чтобы совсем уж боялся, но откровенно недолюбливал. Однако тренировать силу и боевой дух его год назад отправил старший брат, и этот подарок судьбы обжалованию не подлежал.
В конце концов вышло, что Михалыч как в воду глядел! Обещанный тренером праздник на улице Танюшкина наступил неожиданно. Однако самое печальное заключалось в том, что морально к этому пиршеству боксерского духа он оказался совершенно не готов!
Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что неприятности Славика Танюшкина начались задолго до того. В шестом классе он сильно вытянулся и раздался в плечах. Высокий рост и крупная фигура заметно выделяли его среди одноклассников и, к несчастью, сделали удобной мишенью для ребят постарше. Некоторые из них заметно уступали ему в росте, однако, зная, как говорила сестра, «телячий» нрав Танюшкина, при встрече с удовольствием отрабатывали на нем увиденные в кино каратистские приемы.
Иногда он неловко отмахивался от обидчиков, но чаще дело сводилось к тому, что Танюшкина зажимали в угол сразу двое, а то и трое старшеклассников и метелили почем зря. Ему оставалось только прикрывать лицо и живот руками да глотать слезы от бессилия.
Дома Танюшкин помалкивал, справедливо полагая, что от родителей помощи ждать не приходится. Отец работал заместителем главного инженера, но дела у его завода в то время шли хуже некуда, и ему явно было не до Славиковых проблем. К тому же Танюшкин и так знал – спроси он совета, отец предложит взять в руки что-нибудь потяжелее, вроде табуретки, и проучить школьных хулиганов.
Танюшкин не сомневался, что, окажись батя на его месте, так бы и сделал. Ну так то отец, человек старой закалки! А маманю вообще грех расстраивать. Она разрывалась на двух работах, а по вечерам суетилась на кухне, маленькая, едва живая от усталости.
Короче, все так и шло, больно и обидно, но, к счастью, без серьезного членовредительства. Синяки и ссадины не в счет. Танюшкин помаленьку рос и учился выживать. Иногда, зная, что у выхода из школы его поджидает целая компания любителей бесплатных развлечений, он покидал школу по-английски, через окно туалета первого этажа. И этот день становился для него по-настоящему счастливым.
Наконец сестре Наталье надоело лицезреть его вечно разбитую физиономию. Воспользовавшись случаем, когда их старший брат Димка, курсант третьего курса Рязанского воздушно-десантного, приехал в отпуск, она с чисто женской непосредственностью вывалила на того весь ворох проблем Славика, приукрасив собственными догадками. Сестрица в ультимативном тоне потребовала от лихого десантника пойти в школу и по-мужски решить вопрос, то есть, как минимум, поговорить с директором, а как максимум – начистить рожи обидчикам бедного Славика. Причем последнее, по ее мнению, выглядело предпочтительнее.
Старший брат оглядел поникшую фигуру
