астут с ненормальной скоростью?!
Я не знаю, но это просто пиздец какой-то!
В коридоре раздаётся шлёпанье босых ног по полу, и прежде чем Люси появляется в кухне, я выдвигаю верхний ящик гарнитура и смахиваю туда все конверты.
– Что на завтрак?
Люси останавливается посреди кухни, снизу вверх глядя на меня всё ещё заспанными глазами.
Девчонка тощая, но при этом обладает отменным аппетитом.
Я заставляю себя улыбнуться, подавляя желание уронить голову на руки и разреветься.
– Давай проверим.
Люси забирается на стул и терпеливо ждёт, пока я стою у практически пустого холодильника и пялюсь на полки, будто от этого там может появиться еда.
Надо купить продукты.
– Хлопья! – заявляю я, захлопнув дверцу.
Люси скривилась.
– Я не хочу хлопья! Хочу омлет.
– Отлично, если знаешь, где его раздают, скажи мне. А пока будешь есть хлопья.
Я достаю пачку с сухим завтраком и прежде чем полить злаки молоком, нюхаю его. Срок годности вышел вчера, но кислым не пахнет. Ставлю миску перед Люси и она с недовольным видом берет ложку.
– Ты не пойдешь в этом, – бросаю я при взгляде на вошедшую Мэй.
– В чём проблема?
Она разводит руками, враждебно уставившись на меня.
– Ты не можешь ходить в школу в таком виде.
– Почему?
– Потому что в этой футболке ты похожа на шлюху. И какого чёрта ты испортила новую футболку? – возмущаюсь я.
Чёрт, я должна вкалывать, чтобы эта вредная малолетка могла покупать себе шмотки и портить их!
– Вообще-то это модно! – ощетинивается Мэй, схватившись за порезанную ткань. – Ты старая, чтобы понимать это, но в школе так все ходят!
Я закатываю глаза, чувствуя вселенскую усталость: у меня совсем нет сил спорить с этой противной задницей.
– Мэй, завали хлебало, пойди переоденься и возвращайся завтракать. Если пропустишь автобус, в школу пойдешь пешком – я тебя не повезу.
Я вижу, что она так и порывается послать меня, но зная, что делать это – себе дороже, молчит.
Развернувшись, она сталкивается с Чейзом и убегает к себе.
– Да какого хера! – кричит тот вслед младшей сестре.
Я строго зыркаю на него.
– Следи за языком!
– Кто бы говорил! – хмыкает гаденыш, хотя замечание справедливое.
– Если ты поела, иди и оденься, – смотрю я на Люси.
Самая младшая из семьи Харт встаёт из-за стола, и, не споря со мной, выходит.
– Тебе мисс Грир не звонила? – Чейз нагло уставился на меня, поедая хлопья из миски.
Этот парень никогда особо не был подарком, но с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать, не было и дня, когда бы мне ни хотелось убить его.
– Почему старуха Грир должна звонить мне? – настораживаюсь я, меньше всего на свете желая общаться с бессменной директрисой школы, в которую ходило, ходит и будет ходить наше «замечательное» семейство.
– Да мало ли, она ж всегда ищет повод прицепиться ко мне, – уклоняясь от моего взгляда, бубнит Чейз.
– Не морочь мне голову! Выкладывай! – заводясь, рявкаю я.
– Только не выходи из себя! Просто мы с ребятами подложили петарды в женский туалет, и Грир думает, что я в этом участвовал.
– Ты придурок, ты знаешь об этом?
Он только дёргает плечом с таким видом, будто я зудящая, надоедливая училка, на чьё мнение он клал свой прибор.
– Она думает или знает?
– У неё нет доказательств, – самодовольно отвечает Чейз.
– Идиот, – выдыхаю я. Эти дети так замучили меня, что у меня даже нет сил кричать на них.
Когда через десять минут все они сваливают в школу, я могу вздохнуть с облегчением. Следующие несколько часов мне не придётся видеть их лица.
Единственный человек, от которого меня не тошнит в этой семье – это Люси. Ей восемь и она ещё не успела превратиться в монстра в обличие подростка.
Налив в любимую чашку кофе и прихватив сигареты, я выхожу на заднее крыльцо нашего ветхого дома.
Обычно эти минуты приносили больше удовольствия, но сегодня они омрачены стопкой неоплаченных счетов, которые
