Он взял Сантэн за руку, и Сантэн удивленно посмотрела на генерала.
– Благодарю вас, генерал. Но ведь вы ничего не знаете ни обо мне, ни о моей семье.
Она припомнила допрос, которому подверг Майкла ее собственный отец.
– Едва ли Майкл собирается жениться на вашей семье, – сухо ответил Шон. – А насчет вас, дорогая?.. Что ж, я, один из лучших лошадников в Африке, скажу без ложной скромности: увидев хорошую кобылку, я сразу могу ее оценить.
– Это я-то для вас кобылка? – игриво уколола она.
– Я бы назвал вас чистокровкой, и удивлюсь, если вы не выросли в деревне и не стали отличной наездницей. А если вам не хватает каких-то линий крови, попробуйте доказать, что я ошибаюсь, – с вызовом потребовал он.
– Ее отец граф, она ездит верхом, а садясь на лошадь, превращается в кентавра, и, до того как гунны их разбомбили, у них было поместье, в основном виноградники.
– Ха! – торжествующе воскликнул Шон, и Сантэн замахала руками: сдаюсь!
– Он все знает, твой дядя.
– Не все… – Шон повернулся к Майклу. – Что ты намерен делать?
– Я хотел бы, чтобы присутствовал отец… – Майклу не нужно было заканчивать мысль: «…но у нас так мало времени».
Шон, который лучше других знал, как мало у них времени, кивнул.
– Гарри, твой отец, поймет.
– Мы хотим пожениться до начала весеннего наступления, – продолжал Майкл.
– Да, понимаю.
Шон нахмурился и вздохнул. Кое-кто из его сверстников способен был бы хладнокровно отослать молодого человека, но он заматерел не до такой степени. Он знал, что никогда не ожесточится настолько, чтобы не чувствовать боли, не чувствовать вины перед теми, кого отправляет на смерть. Он начал говорить, осекся, вздохнул и снова заговорил.
– Майкл, только между нами. Впрочем, ты все равно скоро узнаешь. Всем боевым частям уже отдан приказ: помешать противнику вести с воздуха наблюдение за нашей линией фронта. В следующие несколько недель мы все свои эскадрильи нацелим на то, чтобы помешать немецким наблюдателям следить за нашими приготовлениями.
Майкл сидел молча, обдумывая слова дяди. Выходит – насколько он может заглянуть вперед – предстоят непрерывные и безжалостные схватки с немецкими самолетами. Его предупредили, что в этих боях мало кто из пилотов уцелеет.
– Спасибо, сэр, – негромко сказал он. – Мы с Сантэн поженимся, как только сможем. Могу я надеяться на ваше присутствие?
– Обещаю сделать для этого все возможное. – Генерал поднял голову и посмотрел на вошедшего Джона Пирса. – В чем дело, Джон?
– Простите, сэр. Срочная депеша от генерала Роулинсона.
– Иду. Дайте мне две минуты.
Он повернулся к молодым людям.
– Боюсь, ланч был ужасен.
– Вино отличное, а общество еще лучше, – ответила Сантэн.
– Майкл, иди отыщи Сангане и «роллс». Хочу переговорить с этой леди наедине.
Он
