все мыслимые и немыслимые достоинства Вайса, опекая его, она искренно гордилась им. Но что именно может вызвать симпатии у Ангелики?
Вайс заметил подчеркнутую почтительность, которую проявляли к этой девушке все гости. Даже ее мать, эта властная женщина, заискивала перед ней. И та принимала все это как должное.
Между тем подали десерт. Вайс снова очутился рядом с Ангеликой.
– Как вы находите Лицманштадт? – небрежно спросила Ангелика, как бы только сейчас заметив своего соседа.
– Если вам он нравится, я готов согласиться, что это замечательный город.
– А он мне не нравится.
– В таком случае – и мне тоже.
Ангелика подняла брови:
– У вас нет своего мнения?
Иоганн, смело глядя в лицо Ангелике, сказал:
– Мне кажется, фрейлейн, что вы привыкли к тому, чтобы у вас в доме все разделяли ваше мнение.
– Вы так обо мне думаете?
– Мне так показалось.
– Вы, очевидно, из тех, кто считает, что женщина обязана только аккомпанировать голосу мужчины.
– Но вы не из таких.
– Да, вы правы. Я даже перед самой собой не люблю признаваться в своих ошибках.
– Бисмарк утверждал: «Дураки говорят, что они учатся на собственном опыте, я предпочитаю учиться на опыте других».
– Однако, вы начитанный!
Вайс пожал плечами.
– Книги – хорошие советчики. Но даже тысяча советов не заменяет тысячи пфеннигов.
– Здравая мысль. Вам нравится у нас?
– Я бы мог сказать, что больше всего мне здесь нравитесь вы. Но я этого не скажу.
– Почему?
– Вы оказали мне гостеприимство, и я должен быть благодарен за это фрау Дитмар. Очевидно, она вам говорила обо мне и просила о чем-нибудь для меня.
– Возможно.
– Значит, если б я вам сказал, что здесь вы мне милее всех других, вы сочли бы это за лицемерие.
– А вы, оказывается, довольно прямодушный человек.
– Я рад, если вы это поняли.
– Вы полагали, я способна такое оценить?
– Именно на это я и рассчитывал.
– Но вы видите меня первый раз, откуда эта уверенность?
– Интуиция, – сказал Иоганн.
– А вдруг вы ошибаетесь?
Иоганн развел руками:
– В таком случае, если у меня будут когда-нибудь дети, папа у них – шофер. Только и всего.
– А вам хотелось бы, чтобы их отец был генералом?
– Как прикажете, фрейлейн, – пошутил Вайс.
– Хорошо, – сказала Ангелика, – мы это еще обсудим. – Потом несколько минут спустя произнесла серьезно: – Откровенность за откровенность. Я очень уважаю фрау Дитмар. Есть обстоятельства, по которым я была бы вынуждена выполнить ее просьбу о вас.
