последнюю эпидемию гриппа в обители и детском приюте просто не заметили. Впервые. Ведь зимой в монастыре много работы, и бо́льшая часть послушаний проходит на улице. И это так удобно: чтобы в зимнее время братия не болела, здесь пользуются не лекарствами и антибиотиками, а хлебом и квасом.
А вначале братия роптала:
– Здесь мужской монастырь! Почему мы должны этих заезжих дамочек слушать? Как замешивали хлеб на дрожжах, так и будем это делать!
Но только внешне две эти женщины могли показаться слабыми. То, что им пришлось пережить в родной Алма-Ате после принятия православия, научило их не отступать ни на шаг. И за хлеб бороться, как за веру. Предашь хлеб – предашь себя – предашь Бога. Да и не могли они отступить. На возрождение хлебных рецептов и на эту поездку сестер благословил старец, их духовник. Сейчас им самим не верится, что у них хватило сил пройти этот путь. Ведь не так далеко в прошлое ушли времена, когда им жить было негде, на эксперименты оставались только ночи, единственной поддержкой была молитва, из еды денег хватало только на хлеб. Тот самый хлеб, которому они решили посвятить жизнь. Питаясь хлебом и водой, сестры поставили около тысячи научных экспериментов, но главное, добились, чтобы на их технологию питания перешел монастырь, и все, кто имеет к нему отношение. На любую болезнь у них был теперь свой хлебный рецепт: на квасной гуще получался хлеб, который очищает кровеносные сосуды, для лечения гипертонии они выпекают хлеб на свекольном квасе.
Вначале казалось, что они меняли питание, как потом оказывалось, что менялся весь уклад жизни, а в результате менялись судьбы.
Ведь раньше в русских домах, когда хлеб готовился, никто не ругался и голос не повышал – иначе тесто не поднимется. Хлеб скреплял и дом, и семью, и духовные связи между людьми. Если мы выбрали себе другой рацион, то чему теперь удивляться, что и люди стали жить по-другому.
Объемы бездрожжевого хлебного дела увеличивались. Ирине и Варваре понадобилась помощь. Монастырь дал послушание Ольге Шукшиной, чтобы она помогала сестрам.
Раз в неделю все три трудницы – Ирина, Варвара и Ольга Шукшина – приезжали из приюта в обитель, чтобы наготовить хлеба для всех монахов. Разводили сухую овсяную или хмелевую закваску, которую сами заготавливали до этого летом, затем ждали несколько часов, когда она забродит, замешивали тесто сразу на неделю, раскладывали его по формам, давали отстояться – и в печь. А мы все это снимали. И угощались квасом из этой же закваски. Получился репортаж о том, что надо менять целиком образ жизни. Никогда столько не звонили в редакцию. Чаще всего женщины. Рассказывали о своих болячках, плакали. Ольга Шукшина после этого со мной подружилась. Заезжала ко мне. Она могла позвонить часов в семь утра прямо в Рождество:
– Алло! Саша! С праздником! Ты дома? Я сейчас с Васей к тебе приеду! Будем хлеб печь!
Через час они уже раздевались у меня дома, Вася тут же тихо уходил
