сотки.
И опять в слезы.
– Я и представить не могла такое-е-е… В святом месте…
Ясно было, что человек не просто из-за денег убивается. Крушение идеала церковного братства ее добивает.
– Короче, – перебила ее Варвара, не любительница мокроты. – Как ты действовала?
– Я… я… Подождала, пока служба закончится. Подошла к мальчику в стихаре, попросила позвать батюшку, сказала про кражу. Батюшка после службы был занят, еще не кушал. Потом все прихожане разошлись, а батюшку на отпевание увезли.
– Ооо! – застонала Варвара от такой классической бестолковости. – Надо было оба выхода заблокировать и всех обыскать. Выпускать по одному. Ведь дело принципа! Твою сотку не козел с улицы списал, а свои верующие потянули.
Назико молча хлопала бесхитростными глазами.
– Так ведь служба шла. Как блокировать?
– Э, да что говорить, – распсиховалась Варвара. – И почему вы, верующие, все такие пыльным мешком из-за угла битые – недобитые? – И, не прощаясь, зашагала в церковь в испорченном донельзя настроении. Зло повтыкала несколько свечей в подсвечники и помчалась на гору к Елене излить свой праведный гнев на всех и вся.
Это не первый раз такое. Как что в церкви случится, Варвара бегом к Елене – возмущение свое высказывать. И к борьбе призывать. К конкретным действиям.
И на этот раз Елена выслушала горячечную обличительную речь без эмоций. Только перекрестилась, как обычно.
– Помоги Господи! Утешь рабу Твою Назибролу. Видишь, уязвил враг кого-то. Бывает.
– Овчарку надо было по горячим следам привезти – след взять! – не унималась Варвара, вся кипя от такого всепрощения.
– Куда собаку? В храм? – переспросила Елена. – Да его же заново освящать надо будет. Думай, что говоришь. За своими грехами лучше смотри…
Пришлось Варваре, пыхтя и негодуя, сменить пластинку…
Истории, говорят, свойственно повторяться. Прошло несколько лет. Варвара позвонила Зине – всемирной обличительнице – узнать церковные новости.
Уж на что Зинаида боевая (день-деньской всем вокруг замечания раздает), а тут в ответ на простой вопрос замялась и голос понизила:
– Неприятность в церкви вышла… Только смотри, никому не говори…
Варвара после такого вступления, само собой, пристала к ней пиявкой, не желая успокаиваться, пока все не вызнала.
– Наши бабки деньги батюшке собрали, на день ангела. Галина при свидетелях их алтарнику вручила. Потом через два дня спросила, передал ли он батюшке. А тот отрекся: «Какие деньги? Понятия не имею».
Гале чуть с сердцем плохо не стало. До того она всегда сборы делала, честнейший человек. А теперь говорит: «Я больше не возьмусь за это дело».
– А вы что?
– Ничего. Разошлись. Господь все видит.
– Почему вы к настоятелю не пошли? Надо было вывести этого типа на чистую
