принципы идеализации, только это уже не скульптура, а реальная трансформация тела (трансгрессия), которая сегодня стала доступна не только звездам. В элитарном галерейном искусстве гиперреализм противопоставляет медийной сфере натуралистическую тенденцию.
Однако наибольшее удивление вызывают древнеримские портреты, выполненные для частных заказчиков. Один из самых известных портретов расцвета империи, поражающий своим жизнеподобием, – бюст ростовщика Цецилия Юкунды. Это портрет небольшого размера, который привинчивали над входной дверью дома вместо фотографии. Производство подобных портретов было настолько массовым, что состоятельный человек мог заказать свое скульптурное изображение вместо таблички. Казалось бы, идеализирующая тенденция должна была стать более востребованной в сфере частных заказов, как в современной ситуации популярна обработка фотоизображений с помощью фильтров и компьютерных программ.
Однако наблюдалась обратная тенденция, скульптор не стеснялся изображать все дефекты лица этого человека, сбоку видна огромная бородавка, что свидетельствует: автор стремился передать особенности лица портретируемого с буквальной точностью, скорее всего, использовал технологию маски. Кроме того, история не сохранила имен римских скульпторов, что также свидетельствует о механистичности и ремесленном характере их работы.
Таким образом, у римлян мы прослеживаем процесс формирования образа «я» как индивидуального тела, но еще далеко не психологического портрета личности. Формирование психического «я» началось в эпоху Ренессанса, стимулированное возвращением к античным принципам антропоцентризма. Принцип мимесиса также трансформировался, поскольку ведущую роль в творческой деятельности играл эксперимент. В это время художники начали исследовать природу и анатомию, отчего отношение к природе и телу поменялось.
Караваджо. Давид с головой Голиафа
Верроккио. Давид. Существует версия, согласно которой натурщиком для этой скульптуры был юный Леонардо да Винчи
В целом в эпоху Ренессанса начала разрушаться традиционная культура, ядром которой служил миф, сначала античный, а затем религиозный. Универсальный образ тела как микрокосмоса, вписанного в космос, начал дробиться. В искусстве этот процесс проявляется следующим образом: все мифологические персонажи, такие, например, как Давид или Богоматерь, начинают переосмысливаться и превращаться из символов в реальных людей. Как писал об этом Нойманн, средневековый архетип Бога Отца сменяется на архетип земной материнский[7]. В этом и заключалась главная тенденция антропоцентризма и гуманизма – рождение конкретной личности.
Образ Давида, одного из самых популярных героев ренессансной скульптуры, трактуется неоднозначно: у Донателло Давид – это несформировавшийся
См.: Нойманн Э. Леонардо Да Винчи и архетип матери // Психоанализ и искусство. – М.: Рефл-бук, Ваклер, 1998.
