Ведерников, – представился мне комбриг.
– Ну что ж, пойдем, поглядим, на твоих орлов, – сказал я.
Мы вместе прошли вдоль выстроившихся возле своих машин экипажей. Нет, это были еще не орлы, а орлята. Все молодые, недавно после училищ и курсов, в общем, еще не бывавшие в бою ребята.
– Вы докладывали, что в бригаде 54 танка, а я насчитал 53, – строго спросил я.
Комбриг замялся, но все же ответил, на станции, при разгрузке, ЧП вышло. Танк, съезжая с платформы, свалился, погнул ствол. Сейчас машина в ремонте.
– И вы так спокойно об этом говорите! Почему не доложили сразу?
Полковник молчал. Я видел, как играют его желваки, он едва сдерживал себя, чтобы не сорваться. Ну да, какой-то мальчишка, который умудрился стать генералом, командиром корпуса, отчитывает его перед всеми. Сердился я не за то, что произошло – всякое бывает, а потому, что происшедшее попытались скрыть. Перед боями потеря одной
единицы техники это существенно. Конечно в корпусе, хорошие специалисты по ремонту, майор Ермолов чего стоит. И замена ствола для его роты технарей не проблема, было бы время.
– Чего еще я не знаю о вашей бригаде? – спросил я.
– Я собирался доложить, что в бригаде был неполный батальон мотострелков, всего треть. Сейчас он пополнился за счет роты, набранной из местного населения. Говорят в основном бывшие партизаны и окруженцы. Народ ненадежный, дисциплины никакой, – ответил чуть с заминкой полковник, глядя на мою реакцию. – Но ничего, Суховцев опытный командир, да и особист грамотный. У нас, порядок наведут! – закончил он.
–Хорошо.
Полковник Ведерников мне не понравился, как и я ему. Антипатия взаимная. Пятой точкой я чувствовал, будут у меня проблемы, с этим полковником. Обернувшись, я увидел подполковника Капралова, который в сторонке обсуждал что-то с одним из офицеров бригады – старшим лейтенантом. Того я не знал, но сразу было видно, из той же братии, что и подполковник.
Я не ошибся. Увидев меня, Капралов направился ко мне, для доклада. Старший лейтенант, пошел следом.
– Вот, – Капралов, указал на старшего лейтенанта. – Хочет отдать под суд механика водителя, повредившего танк.
– Ну, и в чем дело? – спросил я.
– Да так, я против этого.
Ответ Капралова удивил меня. Всегда въедливый, порой жестокий, он не казался человечным, и тут…
– Парнишке всего восемнадцать лет, на курсах всего несколько часов наезда, а его съезжать с платформы заставляют. Тут и опытному водителю постараться надо, чтобы дров не наломать, – заключил особист.
– И все же он виновен, в происшедшем, – вклинился в разговор старший лейтенант.
Я нахмурился, это дело нравилось мне все меньше и меньше.
– Ладно, давайте посмотрю на вашего вредителя, – сказал я. – Где он? Под арестом?
– Сейчас в наряде по кухне, – сообщил старший лейтенант.
– Ну, пошли, посмотрим на него,
