ровно и поступательно шел Валентин по жизни, как легко поднимался со ступени на ступень!
Он происходил из старинной семьи, уважаемой не только на Терре, но и в доброй половине обитаемых миров. Его родословная по отцовской линии прослеживалась на две тысячи лет, а по материнской – и того дальше, вплоть до окутанного дымкой легенд земного периода истории человечества. Он был отдаленным потомком Данилы Прямухина, великого первопроходца, солдата и администратора, основавшего первую колонию на Терре и увековеченного в многочисленных скульптурах и живописных полотнах. Многие века предки Валентина поставляли Империи удачливых предпринимателей, храбрых воинов и толковых управленцев, а когда Терра, отколовшись, возглавила Лигу Свободных Миров – поставляли их Лиге.
И не зря, как видно. После долгого периода дипломатических, торговых, холодных и горячих войн Империя была вынуждена признать независимость Лиги. Это случилось почти тысячу лет назад. Галактическое человечество раскололось на две части, а с возникновением Унии и на три. В дальнейшем Империя мало-помалу ветшала, тогда как Лига только усиливалась. Валентин мог с гордостью сознавать, что процентов на десять Лига была обязана своим могуществом его, Валентина Прямухина, предкам.
Он был знатен, красив и не беден. В его жилах смешалась кровь многих народов, и казалось, что от каждого народа он взял только лучшее. Генетический разбор выявил в нем гены древних римлян и норманнов. Присутствовали германцы, бритты, славяне и венгры. Одним из его предков по материнской линии был японец Исиро Томита, знаменитый командир Молниеносной эскадры и главный автор победы в Битве шести флотов. В великую толпу других предков затесалось на удивление мало одиозных фигур и пустых прожигателей жизни. Природа сработала Валентина из качественного материала и на совесть.
К тридцати годам он дослужился до поста дипломатического советника второго ранга и уже выполнял ответственные поручения на второстепенных планетах Лиги. Он умел быть жестким, умел и обворожить. И то и другое получалось у него естественно, как дыхание. Стройный, высокий, с мускулистым торсом и копной золотистых волос, унаследованных от предков-викингов, Валентин привык, что на него оглядываются повсюду, где бы он ни появился: на дипломатическом приеме, на улице, на пляже. Он шел, а позади него женщины вздыхали и строили планы. Какая чушь!.. Толпе охотниц не по зубам такая дичь. Да он и не дичь – он сам охотник. Он всегда знал, чего хочет от жизни, и его недавняя помолвка с прелестной Вивьен Лоусон, дочерью финансового магната, должна была помочь ему подняться еще на одну ступень.
Он твердо знал, что достоин этого. Как и многого другого. В тридцать лет жизнь только начинается, впереди еще десятилетия больших дел и дальнейшего восхождения. Но тот, кто думает, что можно расслабиться хоть на год, хоть на день, никогда не поднимется к вершинам. И это правильно. Можно родиться в хорошей семье и с удачным набором генов, но это означает лишь занять удобное место на старте. Остальное в твоих руках.
И этого остального, признаться, до черта!
Когда Пегий Удав вызвал его к себе, Валентин насторожился, но то была приятная настороженность. Конечно, беседа могла сулить все что угодно, но сам по себе интерес первого вице-министра по делам Лиги к Валентину Прямухину говорил о многом. Немного неожиданно, но очень кстати! Пора, пора подниматься на новую ступень. Самое время.
Как всегда, Пегий Удав выглядел так, будто хотел наброситься на собеседника, стиснуть его в объятиях и отъесть голову. Несведущие пугались до впадения в ступор. Неоперившиеся дипломаты испытывали робость. Валентин держал себя корректно и бесстрастно: мол, школа у меня есть, и ты это видишь, что дальше?
– Гхм, – кашлянул наконец Пегий Удав, почувствовав, что затягивать паузу бесполезно. – Я ознакомился с вашим личным делом…
«Не сейчас ты с ним ознакомился и не вчера, – подумал Валентин. – Не твой стиль. Ты еще год назад, лысина пятнистая, положил на меня глаз. А если не год назад, то два. И таких, как я, у тебя на примете не один десяток, но выбрал ты меня».
Сделав на пробу еще одну паузу и посверлив Валентина взглядом, Пегий Удав дождался лишь легкого почтительного кивка: понял, мол. Жду, мол. Всегда, мол, готов.
– Отзывы о вашей работе в основном хорошие, – брюзгливо продолжил первый вице-министр. – Они вынуждают меня предложить вам проявить себя в сложном деле. Согласны?
Слово «вынуждают» он произнес с отвращением. Валентин внутренне улыбнулся и ничем себя не выдал. Старую гвардию не столкнуть с убеждения, что молодежь ни на что не годна, и старая гвардия с удовольствием демонстрирует это: пусть-ка молокосос заметит пренебрежение и в лепешку расшибется, дабы переломить негативное мнение о себе. Древний и пустой трюк.
– Согласен, – молвил Валентин.
Пегий Удав ввинтил в него взглядом еще один шуруп.
– Предупреждаю: дело не из легких. Речь идет о специальной миссии на планете
