Невероятным усилием ей удалось втащить его назад, благо парень был худощавого сложения.
– Ух ты! – только и смог выдохнуть Эдгар. – Реалистичность впечатляет. Теперь я точно знаю откуда выделяется адреналин… И как он пахнет… Однако, картина… Куда она делась?
Ника пораженно огляделась вокруг: изображение зеленого мира на плоской пластине с шестигранными порами пропало. Тем временем, Эдгар, как ищейка, почти носом водя по поверхности листа, что-то искал.
– Что Вы ищите, Эдгар? – спросила его Ника, уже догадываясь, каков будет ответ.
– Так ее же! Проклятую кнопку отмены, – ответил Художник, не прерывая своего занятия.
Он обшаривал буквально каждый миллиметр листа и коры дерева настолько, насколько позволял его рост и длина рук. Брезгливо морщился, попадая руками в зеленый студень резко пахнущего полынным запахом древесного сока. Жидкость была вязкой и плохо оттиралась от ладоней. В результате, он умудрился перепачкаться так, что он стал похож на лягушку. Еще дважды Нике приходилось втаскивать увлекшегося Художника назад на зеленую площадку. Когда все было обследовано, он удрученно опустился рядом с девушкой, брезгливо снимая с себя пластами пленку подсохшей жидкости:
– Что дальше? – спросил он, обращаясь то ли к Нике, то ли к себе самому.
Ника пожала плечами. Художник повесил было нос, но его неугомонная натура не давала унынию завладеть им хоть на сколько-нибудь долго. Вскоре в глазах Эдгара зажглась новая мысль. Он вновь поднялся на ноги и вернулся к точке их первоначального появления. Прикинув что-то в уме, он принялся выписывать свои странные круги, как и прежде, глядя на подушечку указательного пальца. Однако, площадка листа была слишком узкой для подобных маневров и он, понимая опасность, прекратил это странное занятие.
Поняв, что идеи Художника исчерпаны, Ника молча указала на его рюкзак. Тогда Художник, понятливо кивнув, на ощупь выудил еще один зеленый кубик. Он поставил его на середину площадки так, чтобы разворачиваясь, картина могла опереться на ступеньку следующего листа.
Через несколько секунд, по команде Художника, кубик ожил, разворачиваясь. Перед ними возникла картина с изображением какого-то мрачного болотного пейзажа. В мутной дымке возвышались вершины зеленых насаждений с тонкими стволами и раскидистыми кронами.
«Неприятное место!» – подумала Ника.
Эдгар, видимо, подумал то же самое. Он разумно решил не рисковать и свернул картину обратно в кубик. В том ландшафте им даже некуда будет ступить. А после неприятных зеленых капель нынешнего барахтаться в зловонной болотной жиже и вовсе не хотелось. Порывшись в кармане рюкзака, он выудил другой кубик. Заставил его развернуться.
Теперь их взорам явилась совершенно другая картина: вид из зеленой долины открывался на прекрасный горный пейзаж. Причем эти горы являли собой явно рукотворные лики дев, высеченные
