куда они скрылись.
Он еще немного оторопело постоял на месте и пошел восвояси. Идти до дома было не долго, и, может быть, именно поэтому он впоследствии не помнил, как добрался. Цыганка, кто бы она ни была на самом деле, не шла у него из головы.
Коля привычным жестом положил сумку в коридоре и прошел в свою спальню. Он был один, родители еще не вернулись с работы. Коля уже напрочь забыл про несданный зачет, такое глубокое впечатление произвела на него встреча возле метро. Сев на кровать, он заглянул в нагрудный карман рубахи и удивленно обнаружил, что карман пуст, и никаких денег в нем нет. Он для верности сунул туда руку, но тут же убедился, что глаза его не обманывают – деньги бесследно исчезли.
Коля не ощущал ни расстройства, ни досады. Денег ему было не жалко. Самое главное, он так и не смог себе объяснить, зачем вообще рылся в кармане, доставал деньги и зачем вообще остановился и заговорил с той цыганкой. И хотя с тех пор, он никогда ее больше не встречал, этот эпизод навсегда изменил его судьбу. Но в тот солнечный майский день, Коля этого, конечно же, еще не подозревал.
Глава 3
Они стояли в полумраке квартиры Николая Петровича. Молодые люди, еще не веря своему спасению, а он, поражаясь самому себе. На правах хозяина, Николай Петрович щелкнул выключателем и предложил молодым людям раздеться и пройти в комнату.
При свете лампы он, наконец, вспомнил, где раньше видел этого парня. Звали его не то Рома, не то Гриша, и жил он на пятом, вместе с родителями. Николай Петрович помнил его еще ребенком, тащившим каждое утро тяжеленный рюкзак с учебниками в школу. Его всегда сопровождала эффектная с виду женщина, очевидно, его мать. Они часто сталкивались то в дверях подъезда, то на лестнице и всегда вежливо здоровались друг с другом. Иногда Николай Петрович встречал и отца мальчика. С ним он обычно ограничивался сухим кивком. Правда, отметил про себя, Николай Петрович, в последнее время его что-то не было видно, и он, по правде говоря, уже и не помнил толком, как тот выглядел.
«Рома, его зовут Рома», – вдруг осенило Николая Петровича. Как зовут родителей Ромы он никогда и не знал. Впрочем, парень и сам тут же подтвердил его догадку:
– Роман, – протянул он руку для пожатия.
– Николай Петрович, – ответил Николай Петрович, отвечая на приветствие.
– А это Ира, – указал на девушку Роман, – Вы нас просто спасли.
– Оч-чень п-приятно, – пролепетала Ира, еще не веря до конца в чудесное спасение. Она дрожала, и у неё лязгали зубы. По щекам текли струйки слез пополам с тушью.
– Умойтесь, – предложил Николай Петрович. – Ванная там, – он кивнул в сторону приоткрытой двери. Девушка, все еще дрожа, на ватных ногах поплелась в ванную.
– А мы прямо над вами живем, с мамой, – продолжал Роман, проводив взглядом Иру.
– Вы знаете, Роман, я вас хорошо помню. И вас, и вашу маму. Но что-то я давно не встречал вашего отца?
– Он умер, –
