Смело! Отважно! Обвинить темные силы в правительстве в организации еврейских погромов – это сильный ход. А знаете, когда я был во-от таким маленьким, первая фраза, которую я произнес, была: «Папа – дурак!» – И Максим Максимович вопросительно посмотрел на Тараса Петровича наивными голубыми глазами.
– Ну что ж, могу только поздравить, ваша борьба с авторитетами началась довольно рано, – резонно прокомментировал Тарас Петрович странный пассаж Ковалевского.
– Именно! – захохотал парижский профессор. – Именно так! Можно сказать, с пеленок! Однако, думается мне, что и вы… гм… не чужды этой борьбе, я не ошибаюсь?
– Нет, не ошибаетесь. Я давно не признаю никаких авторитетов.
– Включая Божественный? – сладко-осторожно вопросил Ковалевский.
– Божественный – в первую очередь, – важно ответил Тарас Петрович.
– Вот и славно, – сказал Максим Максимович и, взяв Тараса Петровича под локоток, серьезнейшим образом произнес: – Не угодно ли вам будет, уважаемый Тарас Петрович, встретиться со мной лично для конфиденциальной беседы?
– Желательно знать, относительно какого вопроса?
– Ох вы какой… нетерпеливый! – И Максим Максимович игриво погрозил ему пальчиком. – Мы же с вами, кажется, уже сошлись на общей платформе нелюбви к авторитетам…
– Вы хотите предложить мне перейти в другую партию? – прямо спросил Тарас Петрович.
– Ну-у, ну, ну! Экой вы, право… Наше общество надпартийно… Мы, видите ли, проповедуем общечеловеческие ценности, сугубо гуманитарного свойства… Речь идет о нравственном совершенствовании человечества…
– Честно говоря, уважаемый Максим Максимович, меня не в первую очередь интересуют эти проблемы.
– Гм… Вы слишком торопитесь, дорогой Тарас Петрович. А я уверен, что мы с вами подружимся и что наши задачи будут для вас чрезвычайно интересны, поскольку в России – а мы ведь с вами, несмотря на некоторые экстремистские… м-м… излишества, пока что еще по-прежнему называемся Россией, не так ли?.. – поскольку, повторяю, в России вопросы нравственного совершенствования неотделимы от совершенствования политического… для чего мы с вами и призваны сюда гм… народом. Знаете, – продолжил Максим Максимович со смешком, – как-то один из наших в Париже, чуть не хватая меня за грудки, кричал: «Как вы смеете не быть республиканцем в России?!» «Успокойтесь, – говорю ему, – успокойтесь, дорогой мой, не надо гнать лошадей. Для начала мы установим конституционную монархию, а уж потом…» Кстати, скажу вам откровенно, за годы своего проживания в Париже я настолько офранцузился, что потребности и стремления французского общества понимаю гораздо лучше, чем наши, ха-ха-ха… Ну так как, Тарас Петрович?
– Где и когда вы предлагаете встретиться?
– У меня дома, мы ведь с вами почти соседи. Да хотя бы и завтра.
На другой день заинтригованный Тарас Петрович сидел в гостиной хозяина роскошной квартиры
