и шагнула навстречу.
– Орлова… – Минин на секунду задумался. – Ну как, полет нормальный?
– Да, потихоньку, – смутилась девушка. Я приготовила вопросы, – полезла она в сумочку.
– Рыжая все-таки, – продолжал разглядывать протеже сына Лев Константинович. – Ты, девочка, страну свою любишь?
– Я журналист.
– Это хорошо. Вот и спрашиваю, страну любишь?
Кристина понимала, что разговоры разговаривать времени нет.
– Да.
– Так вот, поскольку мы вроде как люди не совсем чужие, говорю тебе напрямую, статью пиши. Если наше с тобой понимание образа Александрова не совпадет, наши специалисты тебе помогут оформить все в нужном виде. Все вопросы к Ирине. Она тебе назначит встречу еще одну. Полиграф там и еще по мелочи… – Поняла?
– Да.
– Вот и славно. Петр тебе поможет. Обращайся к нему с любым вопросом в любой момент. Я ему передам.
– Спасибо.
Минин вышел из кабинета.
– Вы присаживайтесь, Кристина Евгеньевна, – пригласила Ирина, – сегодня все доделаем с вами.
В этот момент Кристина еще не поняла, что успешно прошла двойное собеседование как журналист и как пассия сына. А Минин позвонил Петру, сказал, что птицу его видел, взлет разрешает, но советует быть осторожным.
По возвращении домой родители Кристины заметили, что дочь их была задумчива и слушала Гайдна, как бывало в минуты серьезных сомнений.
Не по нраву ей были беседы в службе безопасности. Журналист внутри нее бунтовал, а карьеристка призывала к терпимости: материал диковинный и не доставался даже именитым интервьюерам, а посему она уговаривала себя не горячиться. Многие вопросы из ее списка удалили, часть переформулировали. И, как следствие, на встрече с Василием она была агрессивна. В те дни она могла рассказать что угодно на своем интернет-канале и стать звездой, но близость к власти меняла угол обзора ситуации и ее участников.
Если Кристина знала об объекте своего изучения многое, то сама она стала для Василия неожиданностью. Мастерица подачи себя, в наряде прекрасном, с улыбкой, белизной зубов цвета первого снега, но словно с топором в руках, и била им наотмашь при каждом вопросе.
– Ну что, золотой мальчик, расскажешь мне правду? – выдала Кристина без приветствия, едва он присел в кресло в ресторане, где было решено провести интервью.
– А я всегда говорю правду, – не растерялся Василий.
– Не сложно отвечать правду на вопросы, которые готовят под ответы. Сделай нам пару кадров и можешь идти, – обратилась она к фотографу.
Больше всего злоба брала Кристину за то, что этот искусственный человек вызывал симпатию. Непроизвольно. Своей улыбкой открытой, движениями уверенными, голосом спокойным, даже попыткой привстать и поздороваться при встрече. Троица собравшихся были молоды, как свежие легкие сливки. Потом жизнь их крепко взобьет
