ты с высоты своего полёта заметила скромного предводителя варваров и даже знаешь его имя? – с некоторым удивлением спросил стратиг.
– Кто же нынче не наслышан о храбром стратиге диоцеза Фракии Хилвудие? Кто не слышал о победителе бунтовщиков?
– Это не та победа, госпожа, чтобы из-за неё можно было так прославиться и сподобиться такой чести, – оправдался предводитель симмахов.
– О, ты излишне скромен, стратиг. Поверь, базилевс и базилиса знают, кого прославлять, награждать и чествовать. Ты ант, а анты, я слышала, верный и смелый народ. Тебя зовут по-славянски?
– Да, госпожа. Анты – славянский народ.
– Хилвудий! Странное и загадочное имя, – молвила она и томно посмотрела ему в глаза.
Он протянул к ней свои длани, прося её руки. Высвободив правую руку из складок плаща, она смело дала ему свою восхитительную белую кисть с пальцами, унизанными перстнями с созвездием драгоценных камней. Склоняясь, он припал к её руке устами и замер. Время остановилось. Вселенная окрасилась всеми цветами радуги, блаженство разлилось по всему его телу. Несколько мгновений спустя, выждав немного, она слегка потянула руку к себе. Он поднял голову и посмотрел на неё. Улыбаясь одними уголками уст, она спросила:
– Я слышала, ты был ранен. Заживает ли рана?
Спросив, женщина повергла его в недоумение, ибо дала понять, что знала и об этом. Немного смутясь, Хилвудий отвечал:
– Рана телесная почти не приносит мне страданий, тем более что её врачуют лучшие лекари. Но поверь, прекраснейшая, моя душевная рана страшнее телесной.
– Я позабочусь о твоих ранах и уврачую их лучше эскулапов базилевса, – прошептала она, чем повергла стратига в трепет. – Я подарю тебе редкие целебные снадобья, и ты возблагодаришь Господа.
– Я уже благодарю тебя, госпожа, и теперь смею просить о новой встрече, – с трепетом отвечал стратиг.
Улыбнувшись опять только уголками губ, она молвила:
– Завтра пришлю к тебе своего раба с посланием, где сообщу о встрече. Теперь же, когда всё оговорено, иди, ибо скоро сюда прибудет сама базилиса.
Поклонившись ей, он послушно отступил в сторону и, прихрамывая, пошёл к выходу, позванивая стальным панцирем, укрытым трабеей. Уже у портала он оглянулся и посмотрел на неё. Она с интересом, развернувшись в пол-оборота, провожала его глазами. Он ещё раз поклонился ей, а она легонько махнула ему рукой. Не успел Хилвудий отвести глаз от своей желанной и направиться к выходу, как перед ним явилась стремительная и прекрасная Феодора в сопровождении своей свиты. Увидав Хилвудия и взглянув на племянницу, базилиса покровительственно и с пониманием улыбнулась. Стратиг же, с трудом припав на колени, склонился перед царицей в земном поклоне, спрятал глаза и поцеловал край её одежд…
Уже на улице Хилвудий с ликованием в сердце принял повод коня у своего
