в информационном циркуляре. Высоким его не назовешь, скорее среднего роста, подумал Харри. И худой. Четко обозначенные мускулы вокруг рта и на шее говорили об аскетическом образе жизни. Рот прямой, решительный, подбородок выдвинут вперед – можно назвать его волевым или просто выступающим. Черные волосы венчиком обрамляли лысину, но были до того густыми, что напрашивалась мысль, уж не выбрал ли новый комиссар всего лишь несколько эксцентричную стрижку. Косматые мефистофельские брови, по крайней мере, свидетельствовали, что волосы у него растут превосходно.
– Прямиком из армии, – сказал Харри. – Возможно, введет у нас утреннюю поверку.
– Он вроде был хорошим полицейским, прежде чем сменил стезю.
– Ты имеешь в виду то, что он сам о себе написал в циркуляре?
– Отрадно слышать, что ты настроен позитивно, Харри.
– Я-то? Конечно. Всегда готов дать новичкам шанс. Без обмана.
– Один шанс. – К ним подошла Беата. Отбросила набок короткие светлые волосы. – Мне показалось, ты хромаешь, Харри?
– Вчера вечером на контейнерном складе нарвался на зубастого сторожевого пса.
– Что ты там делал?
Прежде чем ответить, Харри взглянул на Беату. Руководящая работа пошла ей на пользу. Как и криминалистическому отделу в целом. Беата всегда отличалась толковостью и профессионализмом, хотя он не усматривал явных задатков лидера в старательной, но застенчивой девушке, когда она по окончании академии пришла в отдел грабежей.
– Просто хотел взглянуть на контейнер, где нашли Пера Холмена. Скажи-ка мне, как он попал на склад?
– Клещами перекусил замок. Они лежали с ним рядом. А ты как туда попал?
– Что еще вы нашли, кроме клещей?
– Харри, нет ничего, что бы свидетельствовало…
– Я тоже этого не говорю. Но что еще?
– А ты как думаешь? Всякую мелочь, дозу героина, пластиковый пакет с табаком. Знаешь, они собирают табак из подобранных окурков. Ну и примерно крону денег, ясное дело.
– А «беретта»?
– Серийный номер спилен, но спилы знакомые. Оружие контрабандное, времен Принца.
Харри заметил, что Беата избегает называть имя Тома Волера.
– Гм. Анализ крови уже готов?
– Угу. – Беата кивнула. – Парень был чист, во всяком случае не после дозы. То есть в полном рассудке, способный совершить самоубийство. Почему ты спрашиваешь?
– Мне выпало счастье сообщить эту новость родителям.
– О-о-ох! – хором выдохнули Лённ и Халворсен. Такое с ними случалось все чаще, хотя роман их длился всего полтора года.
Начальник уголовной полиции кашлянул, все обернулись к столу с подарками и замолчали.
– Бьярне просит слова, – сказал начальник, качнулся на каблуках и, выдержав паузу, добавил: – И мы его охотно предоставим.
Народ захихикал. Бьярне Мёллер осторожно улыбнулся начальнику:
– Благодарю, Турлейф.
