Уиш, мне только что пришло в голову… Да ведь ты, кажется, даже не знаешь о сопредельных реальностях? Ты вообще когда-нибудь что-нибудь слышал о Конгломерате?
– Перекуси, Уиш, перекуси, – повторил Макой. – И выпей. Это помогает в трудную минуту. Я тоже перекушу вместе с тобой. Да и выпью, пожалуй…
Мы расположились в креслах, на столе между нами стояли три бутылки с незнакомыми этикетками и несколько круглых железных баночек. В бутылках плескалось вино, в баночках – какие-то разноцветные пахучие смеси, довольно приятные, хоть и необычные на вкус. Все это Макой извлек из белого железного ящика, внутри которого, к моему вящему удивлению, было холодно. Я привык к тому, что некие устройства, именуемые в просторечье печами или паровыми котлами, вырабатывают тепло, но чтобы могло существовать нечто производящее холод… Это оказалось совершенно неожиданным поворотом, и я пристал к Макою, а он назвал ящик «холодильником» и принялся объяснять насчет «фреонов», но потом плюнул, так как, судя по всему, и сам был не слишком-то компетентен в этом вопросе. Мун предложил мне просто пить и есть, не вдаваясь в подробности.
– Это запасы старика, – заявил он, разливая вино по мягким и очень легким белым стаканчикам. – Он хранил их для себя и для гостей. Ему-то они теперь не нужны, а мы ведь и есть гости. Это, прошу заметить, не цинизм, а здравый смысл. Ну, за упокой…
Он выпил густую красную жидкость и шумно вздохнул.
– Может быть, мне больше не стоит, – с сомнением произнес я. – Сегодня я влил в себя уже столько…
Он перебил:
– Пей, пей. А я пока начну посвящать тебя в таинства деформации реальности.
Я выпил и занялся содержимым одной из банок.
– С чего бы начать? – стал вслух размышлять Мун. – Сам-то все это знаешь с детства и считаешь элементарным, но если объяснять несведущему человеку… да… Ну вот – что такое, по-твоему, реальность?
– Реальность? – переспросил я набитым ртом, вспоминая пансионные уроки. – Какое-то это… абстрактное понятие.
Он усмехнулся.
– Так что, мы сейчас находимся в абстрактном понятии? Реальность это, если хочешь, мир, пространство… Вот эта Бьянка – твой мир, твоя родная реальность.
– Бьянка? Мы называем ее Ливий.
– Не важно. Бьянкой называем ее мы, все остальные. Так вот, ты не подавишься при известии о том, что таких реальностей – миров, пространств, измерений, как хочешь – множество? Великое множество! Как тебе это?
– Множество? – Я медленно, чтоб не подавиться, прожевал, проглотил и запил вином. – Что значит «множество»?
– То и значит. Их очень много, и почти во всех обитают разумные и неразумные твари. Свыкнись с этим, тогда продолжим.
Но свыкнуться с подобным было тяжело, и потому я возразил:
– Много, да? Почему ж тогда никто в моей… реальности не знает об
