Вероятность того, что твой отец находится сейчас снаружи, всего пять процентов. Домой он возвращается на метро…
Лиана рыкнула, и ветер пронёсся уже по комнате. Всё что могло быть закреплено, здесь уже было закреплено, так что упал только пульт управления – и отлетел под кровать.
Лиана забегала по комнате ещё быстрее.
В студии интервью тем временем продолжалось, и Хопкинс задал тот самый неудобный вопрос:
– Скажите, принц, поддерживаете ли вы общее мнение, что этот тайфун вызван проснувшимся Сердцем Каэлии?
– Боюсь, что это так, – отозвался принц. Он больше не улыбался, его глаза смотрели в камеру с искренней тревогой. – Я очень надеюсь, что никто не пострадает.
– Показушник! – прошипела Лиана, в отчаянии ломая руку. – Силия, звони папе! Постоянно звони!
– Да, Лиана.
Хопкинс на экране тем временем отнял руку от наушника и хмыкнул.
– По нашим данным, пострадали уже десять человек. Смертельных случаев пока нет, но вам, ваше высочество, это и так доложат. Скажите, сколько человек должны умереть, прежде чем вы найдёте свою невесту, и Сердце Каэлии снова уснёт?
Это был очень неудобный вопрос, и Лиана подумала, что не удивится, если программу завтра закроют, а Хопкинса отдадут под суд. Формально цензуры в Каэлии не было, но критиковать королевскую власть считалось дурным тоном, а попасть в больницу для душевнобольных после такого можно было легко и просто.
Принц на экране впервые показал себя живым человеком: он явственно побледнел и вдруг согнулся, а потом и вовсе вывалился из кресла, одной рукой опираясь на пол, а другой держась за сердце.
– Ваше высочество? – только и смог выдохнуть Хопкинс, поднявшись. – Вам плохо?
Больше он ничего не успел: от принца его оттолкнул Сильвен. Дракон упал рядом с Робертом и, обняв его за плечи, стал что-то тихо говорить. Принц смотрел перед собой, явно его не слыша.
Потом вещание прервалось, и на экране появилась изображение горного луга под солнцем и слова «Рекламная пауза».
Стукнули и зашипели замки на входной двери. Подскочив, Лиана метнулась в коридор – и повисла на шее отца.
– Папочка!
– Лика, постой, надо дверь закрыть, – прошептал отец, держась за стену.
Дверь закрывала Лиана: она уже в четырнадцать была куда сильнее отца, а ветер на этот раз умудрялся хлопать даже тяжёлой дверной створкой.
– Задержали на совещании, – устало улыбнулся отец. – Ну, красавица моя, ну…
Лиана плакала, держась за его шею. Мысль, что отца вдруг не станет, была невыносимой.
Снаружи визжал ветер, и мелко стонал под его непрерывными ударами дом.
***
– Под суд его! Завтра же! – шипел его величество, так быстро катаясь на инвалидной коляске, словно участвовал в гонке. – Почему вопросы заранее не проверили?!
– Ваше величество, прошу вас, успокойтесь, – в который уже раз произнёс королевской
