охотливо убирают со стола посуду (мой гарсон определенно старается не выдать своего удивления по поводу тарелки с раскрошенной по листьям салата фуа грой). Новая волна обслуживающего персонала уже бежит к нам с горячим.
Один из работников тут же объявляет состав: блюдо с какой-то рыбой в каком-то сложном соусе с невероятным гарниром и бла-бла-бла. Английскую королеву, наверное, так публике не представляют, как этот ужин.
Другой гарсон небрежно открывает бутылку с вином, наливает в пустой бокал один глоток и пьет его.
Забыв на секунду о своих душераздирающих проблемах, я с удивлением слежу за ним взглядом.
Профессионально улыбнувшись и гордо кивнув, он разливает белое вино в наши пустые стаканы.
– Э-э-э, что это было? – я вижу, как Слава пытается зажевать свой смех оставшимся кусочком багета.
Я так и не поняла: нравлюсь я ему или он находит меня несказанно забавной.
– Это профессиональный сомелье, – подает голос Нинель (с видом учительницы первого класса, в десятый раз повторяющей одну и ту же фразу). – Он знает, каким каждое вино должно быть на вкус и если почувствует что-то не то, то принесет другую бутылку.
– Я так и поняла, – сохраняя остатки потерянного лица, в тон ей отвечаю я.
– Ха-кха-кха, – уже почти не скрывает свой смех Слава. – Ты не волнуйся. У меня была точно такая же реакция, когда мы ужинали здесь в первый раз. Так уж повелось, что это любимый ресторан Поля.
Я опять утыкаюсь носом в свою тарелку. Присутствие Поля в жизни их семьи мне физически невыносимо.
Хотя за трапезой и принято не говорить с набитым ртом, Марго продолжает свою дискуссию по поводу свадьбы. Слава наверняка вобрал все гены болтливости из своей мамаши.
– У нас уже все готово, – Маргарита изящно режет рыбу в своей тарелке (если бы я так умела пользоваться столовыми приборами, то уже давно бы получила ученую степень), – в десять часов мы расписываемся в мэрии, решили без всяких церковных обрядов, после – катаемся по Парижу кортежем, фотографируемся, гуляем и хвалим мое свадебное платье.
Пытаюсь не слушать. Но Слава, занятый своим ужином, как назло, молчит.
– В два шампанская пауза в «Seletmer», а в четыре отправляемся в «Pavillon Élysée»: у нас аперитив на террасе ресторана, а затем, в шесть часов, начнется праздничный ужин. Приглашено всего около трехсот человек: мы решили устроить праздник только для своих.
Если триста человек – исключительно свои, то сколько же в ее жизни чужих?
У меня раскалывается голова. Вместо непонятных соусов принесли бы лучше таблетку аспирина. Чтобы как-то себя занять, я начинаю резать несчастную рыбу на миллион мелких кусочков.
– Вкусно они тут готовят, жаль, что порции маленькие, – доел свое блюдо мой сосед.
– Слава, это вообще-то гастрономический ресторан, – неодобрительно вставляет Нина. Она тоже управилась со своей тарелкой. От ее высокомерной лекции на тему элитных блюд нас
