его как можем ободряем. Не так уж много нас тут таких. Нам и держаться нужно вместе.
– Но ведь на Кузьминке он совсем не выглядел сумасшедшим.
– Да. Хотя и предупреждал, что на грани срыва. Но он был в деле, которое считает главным в жизни. На линии фронта, пусть и бывшей, Миша всегда в форме. Это его последний рубеж.
– И всё-таки мне непонятно, почему он считается сумасшедшим?
– Ну, во-первых, нервы. Они у всех расшатаны. А во-вторых – очень часто сумасшедшими называют тех, кому открывается нечто недоступное другим. Видение прошедшей войны, например… Да и кто может окончательно знать, кто из нас сумасшедший? Тот, кто делает что-то не так как все? Так ведь и монах Авель в восемнадцатом веке делал не так, как все – он будущее России предсказывал: когда убьют императора, когда какая война начнётся, когда царскую династию изведут… За это его и в Шлиссельбург, и в Петропавловку заточали. Писхушек тогда ещё не было… И меня, наверное, можно назвать сумасшедшим. Мне вон Павел во сне мерещится и Авель…
Костик покрутил голову металлической птицы, снова уйдя в свои мысли про сон и предсказания Авеля.
КАНДЕЛЯБР
К обеду в кабинет Капитолины ввалился Комиссаров.
– Слава музею!
– Копальщикам слава, – в секунду ответили Костик и Рабкин.
Прислонив к холодильнику заляпанную лопату, Леонид расстегнул китель и уселся к столу.
– Лёнечка! Ты не помыл руки, – поморщилась Капа.
Комиссаров нехотя пошёл к раковине.
– Опять Капа шпыняет Лёню за то, что он грязь разводит, – шепчет Костик Лизе.
Капитолина проверила, как вымыты руки, и поставила перед Комиссаровым антикварную фарфоровую тарелку с павлинами. Плеснув в неё изысканные волны костяного супа.
– А почему ему такая тарелка эксклюзивная? – покосилась Лиза на свою деревянную плошку.
– Так любит Капа Леонида, вот и балует, – подмигнул Костик.
Сам копатель по обыкновению не замечал, чего он ест и из какой посуды. Пребывая в задумчивости о своих находках и о борьбе с Госдепом.
К тому же его влюблённость в Капитолину превращала любое поданное ею блюдо в волшебное, и зря она так беспокоилась об интерьерах.
– Что новенького в подземельях графини?
Леонид отставил суп.
– Погоди, Капа. Помнишь, я тебе показывал сточную канаву у церкви святой Екатерины? Так вот, сегодня, обмывая в ней сапоги, я увидел там ра-ри-тет…
Комиссаров взял в руки пакет, оставленный у холодильника, и достал из него массив ажурной заляпанной землёй бронзы, напоминающий не то вазу, не то сложной формы подсвечник, и протянул его Капитолине.
Лукич очки в кармане нашарил, чтобы разглядеть раритет:
– Ха! Ваза, не ваза… На птичьих лапах.
Костик задумчиво:
– Скорее нижняя часть канделябра.
Капитолина сияла:
– Лёнечка, какой ты у нас
