не просто мелкая рыбешка, которую легко проглотить, он может сам съест кого угодно. А тебе, с твоим то навыком красноречия, не по зубам и маленькая рыба.
Я покосился на разведчика. Тот гордо встретился со мной взглядом. Я не заметил ни тени усмешки на его лице. Карвер не смеялся надо мной, я бы даже, наверное, сказал, что он мне сочувствует, если бы знал разведчика чуть хуже, чем сейчас.
– При следующем разговоре с комендантом Блюр постарайся не разболтать лишнего. Еще, чего доброго, этот узколобый тип заподозрит нас в связях с Черным герцогством, а судя по тому какое выражение лица у него было при разговоре с тобой, он уже начинает мыслить в этом направление. Сам понимаешь, чем нам это грозит. Если комендант обвинит нас в сговоре с врагом, в лучшем случае у нас уйдет уйма времени на то, чтобы доказать обратное, а в худшем нас просто-напросто вздернут как предателей королевства.
– Думаешь, что может дойти и до этого? – спросил я, хотя и сам понимал, что слова Карвера имеют смысл.
– Все будет зависеть от твоего разговора с Блюр, – вздохнул Карвер. – Ты не должен давать ему повода усомниться в правдивости твоих слов. Ты должен рассказать ему все как было на самом деле, ну или почти все. И, что самое главное, Блюр должен поверить твоим словам. Самое большое сомнение может вызвать тот факт, что мы пережили нападение на Дубны и остались живы. Ты должен убедить его, что это везение и ничего более. Зря, конечно, ты рассказал Квизу что герцоговчане поймали тебя, а затем просто ушли, оставив в живых. Если честно, даже у меня возникают вопросы о том, почему они так поступили. А у остальных они вызовут еще большие подозрения. Стоило умолчать об этом и сказать, что ты просто спрятался и враги тебя не заметили.
– Но тогда бы я выглядел трусом, – возмутился я.
– Поверь мне, лучше уж быть трусом, чем предателем. Тем более в этом случае ты мог бы сослаться на свою увечную ногу и слабость после многих дней, проведенных в плену. Да, может быть комендант бы тебя и высмеял, но официально, при всех, объявлять трусом вряд ли бы стал. Но ты предпочел раскрыть как раз ту правду, о которой стоило бы умолчать. И теперь тебе придется изрядно постараться, чтобы убедить коменданта в своей верности.
– Мне не надо никого убеждать, я не предатель, – огрызнулся я, понимая, что выгляжу сейчас словно глупый мальчишка, который знает, что не прав, но тем не менее упрямиться, не желая соглашаться с очевидным.
Громкий раздраженный вздох Карвера подтвердил мои мысли.
– Да, чувствую разговор между тобой и комендантом будет трудным. Один твердолобый баран будет беседовать с другим твердолобым бараном. Хорошо, если ты не думаешь о себе маглур, то хотя бы подумай о Мари. Неужели ты хочешь, чтобы она, пережив все ужасы плена, испытала новые потрясения.
– Они не посмеют тронуть Мари. Да и леди Габриэла не даст им вершить самосуд над своей подопечной.
– Леди
