пепла и неверящим взглядом осматривал то, что только недавно было вполне себе приличной квартирой. Теперь же складывалось впечатление, что она сгорела еще несколько лет назад.
– Черная магия, – ответил Дум. – Не темная, а черная… впрочем – ты разницы не ощутишь.
– Это пламя… я что-то слышал о нем… Правда, что оно будет гореть, пока не сожжет свою цель?
– Это преуменьшение.
– Преуменьшение?
– Про Помпеи знаешь что-нибудь? Так вот – там, кажется, собирались сжечь им всего лишь одну неверную барышню… ну и заодно выяснить, с кем она изменяла. Что получилось в итоге, ты, наверное, должен знать.
– Помпеи, – повторил Грибовский.
По нему было видно, что красноволосому хочется что-нибудь пнуть, но на полу, выжженном вплоть до цементной плиты-перегородки, не нашлось даже головешки.
Так что законник попросту выругался.
Достаточно грязно, чтобы даже Алекс скорчил на лице уважительно-отвращенную гримасу.
– На лице, – внезапно Грибовский замер, – на его лица была…
– Маска, – кивнул Дум.
Грибовский шаркающим шагом подошел к окну и встал рядом с Думом. Вместе они смотрели на противоположную сторону улицы. В домах горели огни, где-то люди собирались на семейный ужин, кто-то зомбировал себя телевизионными программами.
Другие страдали тем же, но при помощи интернета.
Редкие прохожие прогуливались по тротуарам. Все же насколько бы это ни был благополучный район, но три машины фараонов, пока еще не успевших отчалить восвояси, служили в Хайгардене верным знаком, что где-то рядом наступила жопа.
Не самая красивая причем. С целлюлитом. В труселях-парашютах. Возможно, даже волосатая.
Хотя нет.
Если бы волосатая, то вместо полицейских здесь обнаружился бы спецназ.
– Проклятье! Что ж ты так вкусно куришь-то, дорогуша… Я только месяц назад бросил…
Что и требовалось доказать.
Алекс демонстративно, красиво и с оттяжечкой, затянулся, а затем выдохнул красивое колечко дыма.
– Мразь, – подытожил Грибовский.
– У меня даже где-то справка официальная лежала об этом, – пожал плечами Алекс. – Хотя нет, погоди, удостоверений черным магам не выдают. Нас же ведь как бы нет, хотя мы вроде и есть.
– Что, почувствовал несправедливость к меньшинству?
– Ага. Знаешь там – стрелочка не разворачивается и все такое.
– Это же вроде про транспьютеров всяких и прочее. Или ты себя к ним и относишь?
Дум повернулся к Грибовскому и сверкнул глазами из-под очков.
– Если бы мне не было так хреново, я сломал бы тебе нос, – с сожалением вздохнул Алекс и продолжил курить.
Они помолчали еще какое-то время.
– Он что-то произнес, да? – задумался Грибовский. Ветер трепал его красную шевелюру, создавая впечатление, что у законника на голове настоящий
