зэки, – объясняет водитель Сергей Марии и Владимиру, – смертники, убийцы, там, разные, валютчики, казнокрады. Приговоренные к пожизненному, одним словом. Это их с урановых рудников везут. Здесь недалеко. Здесь товарищ лейтенант надо быть поосторожнее: беглые встречаются. Даже в городе. Да и граница рядом. Всякое бывает. А Вы знаете, как называется по-туркменски место, куда мы едем?
– Янгаджа, – отвечает Владимир.
– А как переводится это на русский, знаете?
– Знаю. «Пойдешь – не вернешься!
– Откуда знаете, товарищ лейтенант?
– Я много чего знаю, – таинственно ответил Владимир.
Они с Марией многозначительно с печальными выражениями на лицах переглянулись. Владимир повернулся на зад, потянулся и поправил шапочку на голове сына.
Лейтенант Ершов входит в кабинет командира воинской части. Стоит по стойке «смирно» представляется командиру полка:
– Товарищ полковник! Разрешите обратиться.
Седой полковник встает из-за стола тоже по стойке «смирно».
– Обращайтесь.
– Лейтенант Ершов прибыл в Ваше распоряжение для прохождения дальнейшей службы.
– Вольно. Что же нам с Вами, Ершов, здесь делать-то?
Полковник садится и озадаченно приглаживает волосы.
– А зачем меня тогда сюда прислали? Или сослали? Я же переводчик испанского языка.
– Ну, это Вы бросьте, сослали. Раз направили, значит так надо. Тоже мне, декабрист нашелся. Борец с царизмом! Придумаем что-нибудь. Будете служить, как все тут служат. Испанскому нас обучать будете. Всех желающих. Ясно?
– Так точно. Ясно, товарищ полковник.
Владимир тяжело вздыхает.
– Не тужите, молодой человек. Все проходит. Послужите годик – другой и уедите обратно в свою столицу. Это вот мы… Ладно. Свободны. Размещайтесь, устраивайтесь. А завтра чтоб на службу. Сюда. Ребенку Вашему мы подумаем, как соответствующее питание организовать. У нас здесь с продуктами не ахти как, но верблюжье молоко, очень даже сытное и, я бы сказал, полезный напиток. В общем, поговорите с нашим военврачом. Он Вам подскажет, чем в наших условиях лучше ребенка кормить. Да и наш женсовет Вам поможет. Я распоряжусь. В беде не оставим. Вы здесь не один. У нас и ясли, и детский садик есть. От голода никто не умирал. Сегодня располагайтесь, а завтра – в штаб получать назначение по службе.
– Есть сегодня располагаться, а завтра явиться в штаб для получения назначения по службе! Благодарю, товарищ полковник. Могу быть свободен?
– Свободны.
– Честь имею!
Он разворачивается и щелкает каблуками.
– Вернитесь-ка, товарищ лейтенант! Что это еще за «честь имею»?! Вы эти свои старорежимные штучки бросьте! Сразу оставьте! Если не хотите неприятностей. Мы в Советской Армии! Здесь все честь имеют. Не только Вы! Ишь, чего он, понимаешь, имеет. Честь! А другие ее не имеют! Идите уж!
Полковник досадливо машет рукой, мол, все, хватит.
– Есть!
