перебирая пальцами волосы Германа. Тот исполнял обязанности виночерпия, подливая дамам с улыбкой профессионального обольстителя и не забывая про Леонида, который расположился на полу. Все четверо выглядели непристойно довольными.
Он все еще стоял посреди кабинета с видом Бога-Отца, заставшего Адама и Еву за поеданием райских яблок, когда Леонид, употребивший меньше остальных, оценил обстановку и предложил:
– Присоединяйся, док.
Услышав эту фразу, произнесенную приятельским тоном, без какого-либо намека на раскаяние, доктор шагнул к своему пациенту, рывком поставил на ноги и, не говоря худого слова, влепил ему тяжеловесную пощечину. Повернулся к Герману:
– Молчать! Ни с места!
И к Лере:
– Ты тоже.
– Вау! – промолвила жертва рукоприкладства.
– Слушай, парень, – зарычал Аркадий, – по-моему, ты чего-то не понимаешь.
– Да, – сказал Леонид, глядя на свою рубашку, залитую бренди, – я как раз спрашивал Леру и Нору… Я не понимаю, почему когда пьешь, все равно хочется секса, наркотиков, новых шмоток, новых девайсов, а когда имеешь хороший приход, уже ничего не хочется. Ни-чего. – Он опрокинул в рот последнюю каплю из рюмки, которую умудрился не выпустить из рук. – Хорошо. Но не лучше, чем джанк. С джанком ничто не сравнится.
Лера закрыла глаза, чтобы не видеть. Герман привстал, но она сжала его руку, призывая сидеть смирно.
– Знаешь, как умирают от абстинентного синдрома? – говорил Аркадий, держа Леонида за воротник. – Это смерть от передозировки похожа на плавное соскальзывание в сладкий сон без пробуждения, а в случае отнятия тяжелого наркотика опийного ряда в первую очередь происходит нарушение терморегуляции, нарушение водно-электролитного и кислотно-щелочного баланса, нарушение сна, затем судорожный синдром, расстройство мозгового кровообращения, кислородное голодание и, наконец, угнетение дыхательного центра. А теперь давай, включай воображение. Смерть наступает вследствие паралича дыхательной мускулатуры. Можешь представить, что это происходит с тобой? – Здесь он малость перегнул, но в целом Нора была согласна, парню следовало вправить мозги. – Я три ночи подряд сидел при тебе, как нянька. Таких тяжелых у меня не было давно. Мы даже думали, придется везти тебя в клинику, на аппарат искусственного дыхания. Помнишь? Не помнишь. Я сделал все для того, чтобы купировать абстинентный синдром и при этом не травмировать твою психику. И вот результат: твоя психика в полном порядке, и старые привычки до сих пор при тебе.
Герману достался не слишком дружелюбный взгляд.
– Это как раз то, о чем я предупреждал тебя, мой дорогой Любитель-Жить-Своим-Умом.
Леонид обнаружил признаки любопытства.
– О чем он тебя предупреждал? Что я снова подсяду?
– Учти, – теперь Аркадий тряс его за плечи, – я не допущу ничего подобного. Ты понял? Не допущу, даже если для этого мне придется посадить тебя на цепь и мордовать каждый день до потери
