чуда всё не происходило – Фархад всё не возвращался. Я, конечно, могла и пропустить его, хоть и мониторила у окна большую часть времени.
Сидела, как дура, на подоконнике, и ждала его появления. Всё же волновалась за него, ведь он ранен, хоть и злилась за его холодность, и побаивалась.
Платок, который скинула с себя, отнесло ветром с порога на дорожку, и тот зацепился за ветку кустарника в паре метров от дома.
Я не была намерена его подбирать, чтобы скрыть следы своего несдержанного нрава. Хоть и понимала, что выведу Фархада из себя этим поступком. Как только вернётся, он надает мне по шее за это.
Но все же надеялась, что Фархад увидит платок и поймет, как мне больно и тяжело всё это сносить. Может, он поддержит меня и пожалеет. Может, он станет другим? Резко, как по щелчку пальца? Он же может всё. Он должен смочь. Он же – не я.
Так что я не выходила из дома, чтобы не испортить план надавить на совесть Фархада. И никого за этот день не видела и не слышала.
Кроме глубоко беременной женщины, первой жены Абдуризы, которая подошла к пустому вольеру ближе к вечеру и долго смотрела через клетку, держась за её прутья.
Тосковала она по любимым животным, с которыми даже не попрощалась.
И у меня от этого душераздирающего зрелища, как плачет и страдает беременная, тоже случилась истерика. Я прочувствовала её боль так остро, как будто это не её боль была, а моя личная.
И тут же поймала себя на мысли, что вдруг стала неуравновешенной, излишне впечатлительной и какой-то кисейной барышней. Настроение менялось со скоростью света, и я не могла за этими переменами угнаться. Но уловила, что данные изменения терзали меня бесперебойно вот уже несколько дней подряд.
Наверное, это цикл мой женский бунтовал, либо психика пошатнулась с такой жизнью. Какой бы диагноз у меня не развивался: то ли шизофрения, то ли другое расстройство личности, – очевидно, что всему виной являлся стресс, в котором существовала годами и продолжаю существовать, абсолютно себя не жалея.
Не мешало бы всерьёз подумать о себе, чтобы не загреметь в психушку и не оставить детей без матери. Но о какой из проблем следовало не переживать так сильно, чтобы обрести выраженное и длительное спокойствие, выбрать я так и не сумела. Слишком много поводов для тревог, и они, к сожалению, не убывают, а пополняются с каждым прожитым днём.
Наверное, я схожу с ума. Мои мозги не выдерживают такого ярого накала необдуманных страстей.
Глава 6
Фархад жёстко разнервировал меня тем, что не ночевал дома. Я вся извелась, полночи не спав и волнуясь, не случилось ли с ним что.
Мало того, мне стукнуло в голову, что та самая Карина, о которой распинался Абдуриза, могла жить как раз в этом поселении. И к ней Фархад вполне мог наведываться ночами и днями.
Конечно, тесные отношения до брака у мусульман запрещены. Но, с другой стороны, сам брак у них заключается довольно быстро, да и решение насчёт него принимается скоропалительно.
И
