памяти бабки Нины. «Мне сказали, что ты очень тихо поешь. Нужно петь громче, чтобы тебя все услышали. Не бойся, у нас у всех хороший голос. Это наследственное».
На следующем занятии хора, как только мы приступили к распевке, я старательно свернула губы трубочкой и заорала во всю глотку: «О-о-о-о-о!!!»
Мои занятия музыкой закончились несколько неожиданно и обескураживающе. Просто моим родителям сказали, что я плохо занимаюсь в группе, никакого прогресса не показываю и, в целом, я – бесперспективный в музыкальном отношении ребенок. Пианино было сдано обратно в бюро проката, а мне на память осталось умение играть «Во поле береза стояла».
Мясорыбный суп
Как я уже говорила, бабка Нина в силу своей работы ревизором на поездах дальнего следования имела знакомых проводников по всему Союзу. Это способствовало тому, что на нашем столе появлялись дефицитные продукты и вещи из самых разных уголков страны. Наша соседка тетя Аня Асолоткина за глаза называла бабку Нину спекулянткой.
Так, например, у бабки Нины были хорошо налажены связи с Прибалтикой. На день рождения мне всегда привозили прибалтийскую «Фанту» или «Пепси» в маленьких стеклянных бутылочках. Некоторые мои сверстники в те времена даже слова «Фанта» не знали, а я знала, что это газированный напиток с апельсиновым вкусом. Уже на второй год моего обучения я выросла из коричневого форменного платья, которое мне купили к первому классу. На замену бабка Нина раздобыла мне форму из Прибалтики синего цвета (в Прибалтике школьные платья для девочек были синие), и я щеголяла вроде бы в форме, а вроде бы и нет, но никто не мог ко мне придраться. В то же время в Прибалтике начали делать пастеризованное молоко в маленьких пакетиках. Я его очень любила – у него был особенный вкус.
Также хорошо был налажен канал доставки продуктов из Крыма. Проводники прямо с поезда ведрами продавали абрикосы, клубнику и черешню. Мы с мамой и бабкой Ниной любили делать абрикосовое варенье с давлеными косточками – если расколоть абрикосовую косточку, то внутри находится мягкое зернышко, которое нужно раздавить на мелкие кусочки и высыпать в варенье.
В грибной и ягодный сезон бабка Нина всегда напрашивалась на ревизию в поезда, идущие в Карелию. Там, под Петрозаводском и Кандалакшей, как она рассказывала, можно было выйти и за пятнадцать минут насобирать ведро грибов, причем отборных белых. Она приезжала очень довольная, но все время жаловалась кому-то по телефону: «Я работаю из ночи в ночь, из ночи в ночь».
Помню, однажды кто-то привез бабке Нине из Карелии форель (Карельский перешеек еще славится своими рыбными запасами).
Хранилище памяти бабки Нины. «Я в тот день решила сварить щи. Поставила мясо в воде на газ, походила по квартире, а потом глядь – в холодильнике форель лежит. Ну, думаю, уха из форели – поистине царское блюдо, сварю-ка я уху. А про мясо-то и забыла! Почистила рыбу, все чин чином, положила
