но я смог. Я победил смерть.
Восторг переполнял всё мое существо. Я не мог надышаться, охваченный радостным возбуждением. Никогда прежде не испытывал такого счастья, до боли, до потери способностей концентрироваться и мыслить.
Самообладание постепенно возвращалось. Привычное рабочее состояние расслабления охватило тело. Я положил руки на подлокотники кресла и закрыл глаза.
Путь обратно занял не больше секунды.
Девушка по-прежнему спала, безмятежно раскинув тонкие руки. Она не могла меня услышать. Но я затаил дыхание, сам не знаю, почему. Будто боялся, что она превратится в мираж и рассеется как дым от моего неосторожного движения.
Глубокая ночь, но здесь, за полярным кругом, уже светает. Холодное северное солнце этой ночью стало моим союзником, и я смог тщательно разглядеть новый облик девушки.
Разметавшиеся на подушке волосы не вьются мелкой волной и стали темнее, гораздо темнее. Черные густые ресницы обрамляли закрытые веки, оттеняя бледное нежное свечение кожи. Изящно поджатые слегка обветренные губы, не соблазнительно пухлые как раньше, длинные узкие брови и остренький нос рисовали портрет неземной, особенной красоты. Я вглядывался в безмятежное лицо спящей девушки и не находил ни единой черты, похожей на те, что бережно хранились в моей памяти уже много лет. И все же это была она. Я знал это с такой же определенностью, как и то, кто я и зачем сюда пришел.
Уже давно пора было уходить, предназначение звало меня. Но я не мог на это решиться. Казалось, стоит только отвернуться, как снова потеряю ее.
Стало совсем светло. Город просыпался, его звуки доносились до меня. Скоро и она встанет и примется за привычные дела, не догадываясь, что я был здесь. Или почувствует это?
Оставаться более было невозможно, и усилием воли я завершил астральную проекцию. Долгие двадцать семь лет поисков научили бороться с самим собой. Один Бог знает, чего мне стоило снова и снова продолжать поиски, вместо того, чтобы отправиться вслед за ней в ту бездну, которую мы так привыкли избегать. Когда отчаяние ледяными щупальцами сжимало сердце, и я как безумный метался по Лондону… по Цюриху… по Нью-Йорку… по большим и маленьким городам и странам, только страх навсегда потерять ее удерживал от последнего шага. И воспоминания. В них было мое спасение. Мы не сдаемся так просто. Она точно бы не сдалась.
Часть 1.
Глава 1.
– Что-нибудь желаете, Максим Сергеевич?
Виктор Павлович с широкой улыбкой стоял на пороге и переминался с ноги на ногу. Одной рукой он бережно прижимал к груди выданный мною список, другой нервно поправлял лацкан пиджака. Весь его вид выражал готовность, как обычно, выскользнуть прочь, но сегодня мне было о чем попросить.
– Распорядитесь установить в моем кабинете еще одно рабочее место. Стол, компьютер, всё как полагается, – строго сказал я, – Если вопросов нет, можете идти. Это всё.
Судя по удивленному виду, вопросы у Виктора Павловича были. Но он благоразумно попятился назад и закрыл дверь снаружи. Раз я попросил, значит так надо.
Сказать по правде, именно Виктор Павлович должен был выдавать мне поручения, ведь директором фирмы «Золотой Ясень» был он. А я всего лишь его заместитель. Но такая расстановка привилегий не вписывалась в мои планы, поэтому первое, что я сделал, обосновавшись в офисе, это отменил старые должностные инструкции.
«Золотой Ясень», эта небольшая фирма по скупке и перепродаже драгоценных металлов, располагался в удобном районе, занимая целый этаж в недавно отстроенном деловом центре, и идеально подходил для моего плана.
Щедрый Виктор Павлович Степашин не пожалел кредитных денег на отделку офиса, поэтому его сотрудники трудились в окружении идеально подобранных под стиль привезенной из Италии мебели картин и занавесок и в вечной нехватке средств на зарплату, не говоря уже о премиальных и бонусах. Фирма едва выживала под натиском агрессивных конкурентов. Сердобольный и мягкий Виктор Павлович с трудом успевал ориентироваться в жестких, непостоянных условиях рынка.
Мне было приятно восстановить «Золотой Ясень» и за несколько недель вывести его на ведущие отраслевые позиции. В первое время работа в фирме даже доставляла некоторое удовольствие своей новизной. Ведь никогда раньше я не занимался бизнесом.
Стоит ли говорить, как несказанно Виктор Павлович обрадовался неожиданным успехам. Обходительный, крайне вежливый, полный решимости бесконечно благодарить меня за открытые горизонты прибылей, директор при всяком удобном случае норовил выяснить, что еще мне нужно для полного комфорта, чтобы, не дай Бог, меня не переманили конкуренты. Фанатичная преданность в его глазах наводила на мысль, что будь у него мой портрет, он повесил бы его дома на видном месте и стал бы перед ним читать молитвы по вечерам. Виктор Павлович обожал и боялся меня
