и живет.
Вскоре они вырвались из душного, с раскаленным от жаркого июньского солнца асфальтом города и промчались сначала по широкой современной трассе, а потом свернули на узкую дорогу. Через некоторое время перед ними предстал современный поселок, состоящий из высоких двухэтажных коттеджей, и Лешка уж было решила, что они добрались до места, но водитель не остановился, и дорога снова вывела их в лес, а потом углубилась в деревню с небольшими домиками, обычными садами и обнесенными плетнями огородами.
– Приехали, – вскоре объявил водитель и пояснил: – Раньше у них здесь тоже такой дом был, а потом на его месте они другой построили, не захотели в охраняемый поселок переезжать. И правильно – другого такого места не сыщешь.
А вскоре и ребята, ощутив свежий, пропитанный запахом хвои воздух, согласились с этим утверждением.
Усадьбу Соболевых окружал высокий забор из красного кирпича. К большим металлическим воротам примыкал совсем маленький, тоже кирпичный домик. Ворота при их приближении бесшумно распахнулись. «Мерседес» въехал внутрь двора и остановился.
Друзья выбрались из машины, а навстречу им, радостно улыбаясь, по белокаменной дорожке, проложенной по ярко-зеленому газону с аккуратно подстриженной травкой, торопился Гарик. За ним, высунув от жары длинный язык, неуклюже переступая лапами и тряся некупированными ушами, бежал толстый желтый боксер. Задрав вверх складчатую морду, пес несколько раз для порядка тявкнул и тут же приветливо завилял длинным тонким хвостом.
– Урод, но симпатичный, похож на бочку на ножках, – так охарактеризовала Фреда Лешка и на всякий случай прижала к себе клетку с Аечкой, вспомнив, с каким грозным рыком встретил незнакомого зверя ее Дик. Но пес при виде клетки и ухом не повел. Он, как и хозяин, безудержно радовался новым гостям и ни на что другое не обращал внимания.
– Фред сразу понял, что вы свои. Мы с ним вас с раннего утра дожидаемся. А это и есть самый редкий в мире зверь? – указал на клетку Гарик.
Напуганный зверек изготовился отразить любое нападение. Он отпрянул в угол клетки, воинственно выставил вперед когтистые лапки и задрал вверх пушистый хвост.
– Не бойся, мой маленький, здесь тебя не обидят, – с нежностью сказала Лешка и уточнила: – Почти самый редкий. Руконожки живут только на Мадагаскаре и теперь вот еще у меня. Я читала, что их нет ни в одном зоопарке мира, ни у одного частного лица. Класс, да?
– А твои родители с сестренкой уже уехали? – перебил ее брат.
Гарик кивнул, и улыбка на его веснушчатом лице тут же потухла.
– Они мне уже звонили. Никто пока не знает, сколько времени они там пробудут и что скажут врачи.
Отзывчивая по природе Лешка поставила себя на место Гарика и поняла, как ему сейчас тяжело.
– Ожидание – самое противное, что есть в жизни, – сочувственно кивнула она. – Но время пройдет быстрее, чем ты думаешь, и мне почему-то кажется, что все будет хорошо. А пока мы будем стараться,
