Билли, случилось.
На этот раз на лице старушки отразилась гримаса скорби.
Раздался стук в дверь.
– Войдите, – пробормотала старушка без каких-либо эмоций.
Дверь отворилась, и в помещение вошел темнолицый парень.
– Это ты, Митхун. А мы тебя не ждали, – продолжала бормотать миссис Хадсон, а заодно и представила меня очередному гостю, – Познакомься с инспектором Дойлом.
Индус сделал вид, что вне себя от счастья из-за нашего знакомства, но негативом от него разило как от дохлой кошки.
– Так вы их нашли? – спросил он после того, как утомил меня раздачей несуразных почестей.
– Кого именно?
Старушка наконец-то вышла из прострации.
– Ах, Билли, посмотри, что они сотворили с моей бедной Лизой.
Она ткнула указательным пальцем в пространство, и лишь тогда я заметил гроб, стоявший у стены.
– Она была такой молодой, – прошептала миссис Хадсон, роняя в платок скупую слезу.
Я подошел ближе. В гробу лежала девушка. Когда-то мы вместе весело играли в прятки, а теперь она была холодна и неподвижна.
– Как это было?
– Это вопрос к тебе.
И я ушел. Но пришло время, и я вернулся. На этот раз более эффектно, почти по-ковбойски, выбивая дверь с ноги.
– Я ждала тебя, Билли.
Старуха по-прежнему сидела в своем кресле. Ее лицо взирало на меня с призрением каменного монумента, величественного сфинкса, терпеливо ждущего добычу. В нем не было прежней доброты, участия, чего-то нежно-ласкового и чуткого. Лишь холод, которым веяло от нее на сотню миль вокруг.
Я даже испугался чуть-чуть и чуть-чуть оступился. Но позади толпа кричала:
– Давай!!! Время не ждет.
И я опять осмелел. Стал прежним и не менее холодным, чем она.
– Так что? – спросила миссис Хадсон, – Ты нашел ответ?
– Я…
– Смелее!.. Смотри, что у нас на кону.
Я повернул голову и там, где ранее стоял гроб, теперь красовалась отрубленная голова ее племянницы, брошенная на стол, словно на мясницкий пьедестал.
Оценив мое внимание, голова зашевелилась, встала на обрубок шеи и уставилась на меня. Я не хотел смотреть ей в глаза. Но это была голова… Как можно было упустить такой шанс?!
Ее мертвые губы зашевелились, будто бы ей захотелось что-то сказать. Только вот звуки почему-то не рождались. Наверное, дело было в связках. Точнее в их отсутствии.
И голова злилась, пыхтела, плевалась мертвецки вонючей слюной, но бес толку. И лишь когда я вновь заглянул в ее извечно живые глаза, то понял, в чем собственно дело. И ужаснулся. И ужас объял меня, да так, что захотелось убежать далеко и надолго.
Но вместо меня побежал другой, тот кого она любила больше жизни, но ненавидела после смерти.
– Постой! – крикнул я ему вслед, – Конец неизбежен.
Индус остановился и стал пятиться, будто боясь получить от меня удар в спину.
