тицу.
– Ты-то мне и нужен, ворон.
Прикрыв глаза, тихо запела старинную песню. Легкий ветерок подул откуда-то с востока, развевая смоляные локоны девушки.
– В дальних краях живет черная дева, черной деве служит черный ворон…
Ее песня становилась все громче и громче. Стайка сухих листьев закружилась в воздухе. Ветки деревьев медленно раскачивались, вторя странному хороводу природы.
Птица взмахнула крыльями и взлетела вверх, немного покружила над головой колдуньи и медленно опустилась у ее ног.
– Что скажет черная дева, что подумает, то он исполнит…
Вытянув тонкие пальчики, девушка запустила их в корзину и, зацепив тонкую ткань, ловким движением набросила на любопытную птицу.
Словно сетка паука, прочная ткань накрыла птицу, прижав к земле. Громкий крик и беспомощные движения ворона только заставили ее улыбнуться.
Кира знала точно, что делает. Закатав ткань с добычей в узел, ведьма бросила ее в корзину и пошла назад к дому по лесной тропинке.
Удачная охота подняла ей настроение. В последние дни девушка была подавлена и расстроена. Мысль о том, что они должны скрываться, словно преступницы, в деревенском доме, в глуши, наводила на нее тоску. Может быть, остальные решили оставаться затворницами, но только не она.
Кира никогда никого не боялась, тем более Его. Ее не заставишь прятаться, словно напуганную улитку, в раковине. Это не ее стиль.
Настал тот день, когда нужно решать, как жить дальше. Прозябать здесь в лесу, как старухи без будущего, или жить как королевы жизнью, полной удовольствий.
Внутри корзинки ворон вел себя очень беспокойно, постоянно дергаясь и вырываясь наружу. Погладив смятую ткань, Кира едва слышно прошептала:
– Не бойся, я не стану тебя убивать. Ты мне нужен живым, – после ее слов, птица успокоилась и затаилась. – Так-то лучше.
Распахнув калитку за домом, ведьма решительно вошла внутрь. Оказавшись на лужайке, она посмотрела на небо. Белоснежные облака закрывали лучи солнца. Погода была то, что нужно.
Не обращая внимания на круглые знаки на земле, Кира вышла на самую середину поляны. Работы было много.
Сначала нужно было очистить пиктограмму под костром от пепла и золы, затем приготовить ворона к обряду, произвести омовение и разжечь сотню свечей. До заката оставалось пара часов. Необходимо поспешить.
Кира опустилась на колени и бережно поставила корзину слева от себя. Вооружившись лопаткой и ведерком, ведьма приступила к работе.
Черный дым поднимался вверх, когда колдунья пересыпала пепел. Это мерное занятие, от которого она погрузилась в свои мысли.
За спиной раздался хруст сухой ветки. Словно кто-то случайно не заметил и наступил. Затем шорох веток черной смородины. Многочисленные листья громко зашуршали справа, оповещая о чем-то присутствии.
Когда пиктограммы были очищены, Кира выпрямилась, посмотрела на свое творение, и удовлетворенно вздохнув, взялась за ручку ведра и направилась к забору. Вывалила из него содержимое и вдруг заметила, что на безлюдной поляне творится что-то непонятное.
Легкий ветерок кружил у корзины, цепляя траву и цветы. Затем маленькое облачко склонилось над ее содержимым и на миг застыло.
Кира медленно, шаг за шагом, стала возвращаться на поляну к корзине с вороном, стараясь не делать резких движений, подступая все ближе и ближе.
Странное облачко заметило колдунью. Отлетев на несколько метров назад, оно настороженно опустилось на траву.
– Я тебя вижу, призрак, – прошептала Кира, отбрасывая в сторону лопатку и ведро. – Тебе не стоит меня бояться.
Однако ее слова никак не подействовали. Облачко стало растворяться в воздухе, превращаясь в свежий ветерок. Едва касаясь травы и кустов, оно быстро направилось к дому.
Ворон в корзине сдавленно каркнул и смолк. Не обращая внимания на страдания черной птицы, Кира направилась следом за ветерком. Нужно было разобраться, что это за призрак, и кому он принадлежит.
Обычно духи никому не служат. Маловероятно, что его послал Принц, чтобы их выследить и узнать, чем они живут. Для этого он прислал бы «гончих» или «девясила», но никак не призрака.
Присутствие этого духа она заметила сразу, как только появилась в этом доме. С самого первого дня он незримо присутствовал в ее спальне. Не показывая своего лица, просто стоял у окна и смотрел на раненую девушку.
Когда все обитатели дома садились ужинать, он тут как тут, садился у входа на пустую лавку и слушал их разговоры. Ничем не выдавая себя, замирал на несколько минут, а затем испарялся.
Через
