и заслуживала бо́льшего внимания, но девушка не могла ждать. Крышка легко открылась. Внутри лежал свёрнутый напополам лист белой бумаги. На нём она прочла адрес. И как-то машинально определила: «Не так уж далеко».
На следующее утро, когда девушка спустилась на улицу, все ещё спали. Во дворе не гуляли даже с собаками. У подъезда стояла машина. Дверь была не заперта. В зажигание вставлен ключ, а в подставке стоял кофе, её любимый. Она сделал глоток и оглянулась на заднее сидение. Из прозрачного пакета торчала синяя куртка. Девушка пальцами отогнула ворот: размер «М», тот, что носит она. Штаны проверять не стала. Допьёт кофе, переоденется и поедет по адресу.
Глава 2
Утро следующего дня было поздним. У меня выходной. Приятно проснуться под звуки пианино. Это сосед за стеной. Заканчивает музыкальное училище и играет уже настолько хорошо, чтобы считаться лучшим на курсе. Вношу посильный вклад в его образование: никогда не жалуюсь на «шум».
Зная, что играть он будет ещё какое-то время, умываюсь, привожу себя в относительный порядок и усаживаюсь завтракать в компании Шопена. Приятно для настроения. Ни следа обычной утренней хандры. Вчерашние переживания перемолоты и забыты. На время, конечно. Но сейчас, именно в это утро, не думается ни о чём лишнем. Всё спокойное и обычное с положительным оттенком данного определения.
Любопытно, мой друг-пианист завтракает перед игрой? Это у него вроде утренней тренировки спортсмена или обязательно должно прийти вдохновение? Он играет не каждое утро. За этими размышлениями и за завершающими аккордами проходит мой завтрак. Из-за музыки забываю о привычной утренней вылазке на балкон – проверить погоду. Не то, чтобы меня сильно пугала перспектива промахнуться с выбором одежды, но всё же.
Вообще, меня всегда интересовали люди, посвятившие себя чему-либо. Такие, которые говорят: «нельзя пропустить тренировку» или «нужно купить третью струну для гитары». Скейтер, балансирующий не столько на краю тренировочной горки, сколько на краю возможности перелома. Они – увлечённые – часами отрабатывают танцевальные па и учатся попадать в ноты, как иные – в центр мишени на стене. Говорят, люди, одарённые талантом, не добиваются многого, так и не научившись трудиться. Но, думается мне, они как раз единственные, кто получает удовольствие. И нельзя ни на что променять эту чистую радость, живущую здесь и сейчас! Что может стоить в сравнении с ней бесконечное ожидание будущих побед! Знаю одну такую балерину, одарённую талантом и необременённую честолюбием.
А я наблюдаю. Сотни видов деятельности – тысячи увлечённых. Я же в качестве зрителя знаю обо всём. Меня не преследуют страх утраты, запреты, бесконечная гонка. И эта нелепая привязанность к будущему, к одному-единственному мигу победы, который состоится с долей вероятности. Все эти люди будут, смогут, научатся, сделают. Но они ли взойдут на вершину или это будет уже другой человек старше на пять, десять лет. Некто будущий насладится победой.
Увлеченные хотят
