равновесие после пары часов пребывания в одиночестве на выступе башни, а едва спустился вниз и появился в трапезной, как мне снова напомнили о девушке:
– Новенькая служанка превосходна, – заявил Тилильер, но при этом слегка поморщился.
– Ты ее с-съел? – с интересом спросила змея и сползла с моей ноги на пол.
Она любила греться возле камина. И сейчас не стала изменять своим привычкам. Курракава направилась к огню и вытянулась золотым шнуром возле потрескивающих поленьев, отчего на стене появились отражающиеся от ее чешуи блики света.
– Ну. – Эльф задумчиво почесал нос и, заложив руки за голову, откинулся на спинку стула. – Есть не ел, но попробовал уж точно.
Слуги подали обед. Я намеренно не поддерживал беседу, надеясь, что таким образом о любовнице Царга больше не вспомнят. Уж слишком много обычная человечка попадалась на моем пути. А ведь еще и второго восхода не было. Да не просто попадалась, а сумела не единожды разгневать зверя, обычно спящего внутри.
– Попробовал? – с возрастающим любопытством зашипела сзади Курракава. – Ты облизсывал ее ноги?
– Низкоползающее и низкодумающее существо, я же говорю о возвышенном. Тебе не понять.
– Что возсвышенного в с-соитии? – Смех Курракавы напомнил шорох сухой травы. – Вот брюхо набить – другое дело.
Я никогда не прерывал их споры и сейчас не собирался вмешиваться. Вот только совершенно не хотелось слушать о девице, которая пришла с Царгом, подглядывала за мной в умывальне, а потом отдалась эльфу. Я терпеливо относился к подобным низшим. Однако ей уделялось слишком много чести. Но я снова промолчал.
В трапезную вошел дворецкий. Он с низким поклоном извинился и передал мне просьбу троих землевладельцев принять их.
– Пусть подождут в тронном зале, – сказал я и вернулся к еде.
– Набить брюхо – дело нехитрое, – не унимался Тилильер. – Это не приносит столько наслаждения, сколько может дать стонущая от удовольствия красивая девушка. Конечно, после гномов с эльфом ей понравилось намного больше. Сами понимаете.
Он самодовольно улыбнулся и припал к глиняной кружке.
– Не понимаю, – с легким раздражением прошипела змея.
– И не поймешь, – снисходительно хмыкнул эльф. – К тому же разговариваю я с Алиром, а не с желтой ожившей веревкой.
– Ты с-сказсал «С-сами понимаете»! С-с каких пор ты начал обращатьс-ся к Алиру с-с должным почтени-ием? – спросила змея и заползла на спинку моего стула. – Или у тебя множитс-ся в глазсах от выпитого, отчего ты не разсличаешь, один он или нес-сколько?
– Курракава в чем-то права, – вмешался я в их перепалку. Поднял голову и взглянул в мутно-голубые глаза Тилильера. – Хватит пить.
Эльф расплылся в широкой белозубой улыбке, рывком поднял кружку и залпом осушил ее, отчего по белой коже потекла темно-бордовая струйка вина. Со стуком опустил опустевшую посуду на стол, взмахом руки подозвал служанку и потребовал обновить.
– Тилильер,
