ле балдахина шары пламенносфер. Один из них коснулся краешка сукна, и зеленая ткань моментально вспыхнула. Язычки огня ретиво заплясали по солидному ложу и перекинулись на декоративные портьеры.
– Хиргец, – выругался Кетгут.
Он в очередной раз попробовал ковырнуть в скважине универсальной отмычкой, чуть не сломал стальные зубчики и сунул инструмент в карман куртки.
Бесполезно.
Ловушка была устроена искусно. Наверняка – дело рук сида. Да не абы какого, а настоящего мастера магии из дома Поющих Огню. Лишь они умели настолько эффективно и незаметно ставить защитные заклинания пламенносфер, совмещенные с механикой цверговских задвижек. По заказу, разумеется, богатых клиентов.
А Деббенуз был богатым ящером. Не всякий может себе позволить отгрохать цитадель посреди Истадалы, власти которой неохотно сдавали столичную землю в аренду, а если и сдавали, то по такой немыслимой цене, что добрую половину городской казны можно было завалить кристаллами.
Деббенуз был очень богатым ящером.
Был.
Теперь от него осталась лишь внушительная куча мерзлой оранжевой чешуи на полу в ванной. И призрачное пятно Улики, лежащее теперь в одном из карманов жилета-разгрузки рядом с черной маскировочной маской.
Кетгут вскрыл заказанного транспортного магната Лепестком Инея – проверенным боевым клинком, заряженным магией холода.
Деббенуз был настолько ошарашен визитом наемника, сумевшего пробраться через систему охраны, что успел только раз полыхнуть жарким гортанным дыханием, прежде чем сверкающая сталь, словно ледяная бритва, вспорола его вонючие потроха и превратила их в снежную труху.
Наверное, это больно и обидно для существа, унаследовавшего огненное дыхание от самих драконов – погибать от бездушной стихии мороза. Но в данный момент Кетгута не волновали вопросы метафизики.
Фактор риска оказался гораздо выше, чем он ожидал. И теперь ему приходилось не крадучись уходить, как обычно бывало, а осатанело делать ноги, чтобы не превратиться в яркий орущий факел от быстро взбухающих в спальне пламенносфер. Устроил покойный Деббенуз сюрприз, ничего не скажешь! Кто же мог подумать, что в его ящерские мозги придет идея застраховаться на случай смерти и так подгадить потенциальному убийце? Ведь заклинание сработало не сразу, а лишь после того, как кишки магната истлели в вечной стуже от прикосновения лезвия Лепестка Инея.
– Перестраховщик хренов, – злобно пробурчал Кетгут, долбанув по запертой двери ботинком. – Сейчас и пожарники ведь на сигналку припрутся.
Нужно было срочно искать ключ.
Кетгут, пригнувшись, проскочил мимо пламенносфер. Спину, шею и затылок обдало нестерпимым жаром. Чертыхаясь, он упал на карачки и быстро пополз в ванную, к останкам Деббенуза. Если повезет, то ключ окажется в отделении для мелочей уцелевшего пояса.
Среди вороха оранжевой чешуи Кетгут отыскал кожаную портупею и вывалил на пол содержимое единственной сумочки-кармашка. Лихорадочно раскидал все рукой. Несколько мелких кристаллов, личные документы, нелимитированная транспортная карточка, – кстати, надо взять: пригодится на будущее! – гравюра какой-то молоденькой ящерки, кисет с дорогим табаком, легкое магическое огниво… Ключа при Деббенузе не было!
В спальне уже все заволокло едким дымом, сквозь сизые клубы которого виднелись грозные линзы расширяющихся сфер и языки пламени. Искать ключ среди этого хаоса было уже поздно.
Кетгут нервно завертел головой в поисках хоть какого-то выхода из идиотской ситуации. Должна же быть надежда на спасение из ада, в котором он оказался заперт. Должна, просто обязана быть!
Проблема отягощалась тем фактом, что многие ящеры страдали боязнью открытого пространства в легкой форме. И Деббенуз относился к их числу: ни в спальне, ни в ванной окон не было и в помине.
– Агорафоб зажравшийся, – фыркнул Кетгут.
Попробовать залить пожар водой? Это поможет справиться лишь с естественными очагами возгорания, но пламенносферы так просто не потушить! Они будут расти ровно столько, сколько в них было закачено магической энергии при установке. И если это заклинание делал сильный маг сидов, то Кетгут просто-напросто заживо сгорит от высокой температуры…
Он, бесспорно, возродится в колодце жизни. Да только вот загвоздка: рядом с ним будет найдена Улика, которая укажет копам на его прямую причастность к убийству ящера-магната. И тогда изнурительная каторга на каменоломнях обеспечена. К тому же, у следаков непременно возникнет масса щекотливых вопросов: как вообще могла Улика с места преступления попасть в руки к убийце? Ведь она видна только для служителей закона? Или нет?.. А вот на эти вопросы Кетгуту отвечать как раз очень не хотелось.
Также можно было закрыться в ванной и надеяться,
