style="font-size:15px;"> – Вы лично видели вспышку над полигоном?
– Нет, но я и мои товарищи хорошо видели тот объект, о котором вы спрашиваете.
– Расскажите о нем подробнее.
– Я даже не знаю, как его… Похоже на клубок, у которого порвались нитки и распустились вокруг, как щупальца у медузы… Вот-вот. На медузу похоже. Только щупальца со всех сторон! А потом от этой «медузы» отделился маленький шар. Тоже на нее похожий. И они вместе полетели к полигону.
– Очевидцы на полигоне утверждают, что объект был один.
– А на… мне врать?.. Простите. Я не вру. Других спросите, кто со мной был.
– Обратно объект возвращался по той же траектории?
– Да. Пролетел над нами через несколько минут. Только один. Тот, что большой.
– Какие необычные явления вы заметили в ту ночь?
– Необычные? Если я вам скажу, вы надо мной смеяться не будете? Нет? Впрочем, вы и так спрашиваете о вещах, от которых умом тронуться можно. Ха-ха… Простите… Мы для керогаза солярку использовали. Аккурат днем немного слили. Но, после того как эта «медуза» над нами пролетела, солярка больше не горела. И «КамАЗ», бляха, не завелся! Мы к полигону на своих двоих топали! Через весь лес!
– Эта солярка все еще в машине?
– Да. Так в лесу и стоит машина. Кому она на хер нужна!.. А че, то топливо, которое на полигоне испытывали, тоже больше не горит?
– Это не в моей компетенции. И вообще, советую не задавать лишних вопросов, если хотите жить спокойно.
– Понимаю, понимаю. Я могила. Это все америкосы паскудные!..»
Предоставил: агент «Аякс»
17 сентября 1979 г.
Понедельник
Поздним вечером Егор Фалеев, начальник турбинного цеха местной теплоэлектростанции, возвращался домой со смены. Он трясся в служебном автобусе и мечтал о том, чтобы оказаться дома прежде, чем начнется дождь. Водитель «дежурки» высадил Егора на перекрестке, и через соседние дворы Фалеев направился вглубь квартала к новостройкам, в одной из которых жил с семьей.
Ветер заметно повлажнел, но дождя еще не было. Мысли уставшего до раздражения Фалеева сосредоточились только на одном – поскорее завалиться спать. Ну, может быть, жевануть чего-нибудь на скорую руку… Это, конечно, хорошо бы, если в доме есть чего пожрать, разумеется. Вечно с дежурства припрешься голодный как зверь, и даже хлеба нет… Чем только жена занимается, дети тоже пошли ленивые, оба в мать, дармоеды… Пашешь-пашешь нещадно на них всех, и никакой о тебе заботы!..
На подходе к дому Фалееву пришлось оторваться от гневных дум. Он увидел свет в окнах своей квартиры – домочадцы не спали. В такое позднее время – уж полночь скоро – что там могло случиться?
Перепрыгивая через ступени, позабыв о лифте, запыхавшийся и вспотевший от усталости, волнения, и злой на темноту в подъезде (новый-то дом!), вскоре Фалеев очутился на площадке предпоследнего, восьмого, этажа. Дверь открыли едва он позвонил.
– Граф заболел, – объявила жена
