и Веточка послушно огляделись и сразу поняли, что это – не их речка, не тот берег, к которому они привыкли. Исчез розовый монастырь на высоком берегу, вместо него громоздились горы, тёмные, далёкие. На противоположном берегу, за излучиной, где всегда был луг, поднимался тёмный хвойный лес. А в воде реки, такой похожей по очертаниям и ширине на их Каменку, прозрачной – даже камешки было видно на дне, отражались два солнца. Одно, как у них дома, а другое поменьше. И небо – синее-синее, как ультрамарин в Веснушкиной коробке с акварельными красками!
– Ой, вот это да… И как нам теперь попасть домой, к маме и папе? – сказала Веточка, и у неё задрожал голос.
– Ну не плачь, мы! Что-нибудь придумаем! Всему своё время! – попыталась успокоить её Мыкла. Оказывается, она была не такая уж и злая.
– А еще есть очень хочется, – немного успокоившись, призналась Веточка, – а дома на обед, наверное, макароны с соусом!
– Ну, этому горю я точно смогу помочь, мы! Ныряйте!!! – приказала Мыкла и исчезла под водой.
Веснушка и Веточка удивленно переглянулись и подошли к берегу. Они немного подумали и решили прыгать. Первой ушла рыбкой в воду Веточка, следом за ней прыгнула солдатиком Веснушка.
Мысли Мыклы, записанные её племянниками на провода водяных лилий:
Пришли, мы, хотели поймать моих племянничков!
Я, сразу как их увидела, мы, поняла, что чужие… Одна высокая, худая, с длинню-ю-ющими прямыми волосами, а глаза – как жемчужины – туда-сюда перекатываются, большие, мы! И зубы всегда показывает. Сначала я думала, что злится, но потом поняла, мы, ей весело! А на лице у самой точки смешные, так что взглянешь и сам с хохота покатишься, мы! Ну, думаю, такая покоя не даст, мы, вертихвостка.
А шумят-то как, особенно та, первая! С зубами и глазищами.
Вторая поспокойнее, глазки любопытные, мы. Волосы короткие, но тоже – цвета как солома осенью. А щеки круглые и гладкие как окатанный морем янтарь, мы! Всё замечает и всё всегда знает, мы, хоть и помладше, да видит побольше, поэтому серьёзная очень…
Я конечно решила Старшей дать понять, кто здесь хозяин. Как вцеплюсь ей в ногу, мы! Она как завопит своим дурным голосом, из моей речки-то как выскочит!
Меня правда сбросила по дороге на землю, мы. А я дышать не могу, на земле-то! И эти две чужеземки меня спасли, мы! Вот не ожидала! Думала – вертихвостки, Мыкарный Бабай, пустые головешки, а нет – сердце-то доброе…
Ну и я – не камень, мы. Позвала их в гости, в свой Дворец!
Всё им показала, рассказала, а сама смотрю и слушаю. Мысли их потаённые.
Старшая о собаке мечтает, давно-давно. А Младшая – та птиц любит.
Одна норовит всё первой быть да главной, а вторая боится всего и обижаются обе часто… Но сердце доброе у них, авось, справятся, мы! К тому ж – весёлые и звонкие, да и любят друг друга!
Веточка опускалась всё ниже и ниже, свет солнца оставался наверху, и она хотела уже плыть к нему,
