рачный проём, в мутной глубине которого с треском вспыхивали электрические разряды. И не было видно, куда этот ирреальный пролом уводит и даже какова его приблизительная глубина. Всё скрывала туманная дымка, рваными клочками выплывающая из чрева пролома и стелящаяся по-над полом.
Находящийся в полном ступоре Александр наблюдал как стеклянные осколки, то ли от соприкосновения с туманом, то ли по каким-то другим неведомым причинам стали заметно скукоживаться, меняя не только форму, но и саму структуру. Они словно бы плавились, постепенно превращаясь в некую серебристую массу, очень напоминающую ртуть. Очень скоро весь блестящий хлам перешёл из твёрдого состояния в жидкое и едва этот процесс завершился, как вся разрозненная масса с громким шипением начала испаряться. Синеватые облачка пара, смешиваясь с серой пеленой тумана, вдруг начали заметное обратное движение, устремляясь в сторону породившего их пролома, и исчезали в его бездонном чреве, словно кто-то незримый, находящийся по ту его сторону, включил мощную помпу. Наблюдавший это Александр подумал, что ещё немного и его самого подхватит невероятная втягивающая сила и утащит в неведомое жерло, природу которого он понять был не в состоянии. Ничего, впрочем, с ним не происходило, а тем временем туманная дымка уже полностью всосалась куда-то в чрево стены и неожиданно все эти метаморфозы прекратились. Раздался громкий хлопок и пролом исчез. Исчез, словно его и не было вовсе. На месте, где он только что был, теперь осталась лишь глухая серая стена и висящее прямо напротив нашего героя большое старинное овальное зеркало в витиеватой металлической рамке. Само зеркало выглядело как то странно. Его поверхность казалась какой-то чересчур тёмной, словно за этой поверхностью таилась мрачная бездна. На нём не было ни характерных отслоений, ни трещин, ни чего такого, что говорило бы о возрасте сего предмета, но в том, что зеркало было действительно старинным, не возникало никаких сомнений. И даже не старинным – древним. Зеркало просто кричало об этом! Но ещё более странным оказалось то, что в висящем напротив Александра и почти на уровне пола зеркале, наш герой не видел собственного отображения. Его попросту не было. Зеркало отражало некий достаточно большой пустынный зал, заставленный грубо сработанными длинными столами и лавками, ряд высоких и узких окон вдоль одной из боковых стен и нечто напоминавшее подобие барной стойки в дальнем углу зала. Сам же Александр в отражении отсутствовал, словно и не сидел он на полу перед зеркалом, а являл собой некую призрачную субстанцию. Осознание этого порождало в душе тягучее и липкое чувство страха и в попытке согнать морок Александр сделал несколько судорожных движений руками, наивно надеясь на некое самовоплощение. Впрочем, свои руки (да и всё остальное тело тоже) он хорошо видел – он не наблюдал их отражения. Вот это было непонятно и страшно! А то, что произошло дальше, показалось и вовсе невероятным.
Александр обернулся назад и с граничащим с ужасом удивлением обнаружил, что зал позади него вовсе не пуст, как это показывало необычное зеркало. Здесь были люди – много людей – и все они с неподдельным удивлением воззрились на нашего героя, сидящего на полу.
Не веря своим глазам, Александр обернулся к зеркалу – картина та же – никого! Быстрый взгляд в обратном направлении – люди!
Он ещё несколько раз обернулся туда-сюда, надеясь как-то избавиться от наваждения, но никаких перемен не добился, кроме того, что люди, доселе находившиеся без движения, вдруг зашевелились и загалдели. Причём галдёж, разобрать в котором наш герой пока определённо ничего не мог, с каждой минутой нарастал. В этом шуме им не было услышано ни одного знакомого слова, видимо собравшиеся говорили на незнакомом Александру языке. И судя по гомону, люди были то ли чем-то сильно удивлены, то ли встревожены. И не было никаких сомнений, что прямым виновником всему этому был ни кто иной, как наш герой.
Как долго всё это продолжалось – неведомо, но кончилось тем, что от барной стойки, расположенной в противоположном конце зала, отделилась человеческая фигура и распростёрши объятия устремилась в сторону очумевшего от последних событий Александра. ( К слову сказать, всё происходящее казалось ему столь нереальным, что он наблюдал за событиями как бы со стороны, словно смотрел какой-то фильм или даже сон.) А фигура, меж тем, стремительно приближалась, что-то радостно голося и размахивая руками.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что сие тело принадлежит низкорослому и толстенькому человечку, облачённому в длинную зелёного цвета рубаху и вышитый фартук. Голову незнакомца украшала обширная лысина, увенчанная редким рыжеватым хохолком на макушке. А в том, что это именно незнакомец, у Александра не было никаких сомнений. Человека, который к нему приближался, он видел впервые в жизни.
Тот же, напротив, всем своим поведением выражал такую бурную радость, словно только что встретил своего лучшего друга, которого не видел как минимум не один десяток лет и по которому успел за это время здорово истосковаться.
Из того, что голосил этот незнакомый человек, Александр решительно не понимал ни слова, было понятно лишь, что своим появлением здесь он привёл всех
