да саблями. Тем не менее это был их единственный шанс, так что наши авантюристы твердо вознамерились либо захватить испанца, либо умереть. Во мраке ночи они подкрались к торговцу (причем Пьер отдал приказ затопить свое суденышко сразу после высадки), вскарабкались на борт не подозревавшего об опасности корабля, сущей волной захлестнув его палубы: в одной руке у каждого из буканьеров был пистолет, а в другой – сабля. Часть пиратов помчалась к корабельному арсеналу и захватила оружие и боеприпасы, стреляя и рубя всех, кто попадался им на пути или пытался оказывать сопротивление. Другой отряд следом за Пьером Великим ворвался в кормовую каюту, где капитан мирно играл с товарищами в карты. К его груди приставили пистолет и потребовали сдать корабль. Испанцам оставалось лишь подчиниться. Так Пьеру Великому и его людям удалось захватить огромную добычу.
Новость о сем великом деянии и добытых сокровищах быстро распространилась среди всех буканьеров на Тортуге и Эспаньоле. Можете представить себе, что там началось! Недаром говорится, что дурной пример заразителен. Охота на одичавший скот и заготовка мяса теперь едва ли не презирались, а единственным достойным занятием стало считаться пиратство: всем хотелось поживиться за счет торговцев и сорвать немалый куш.
В скором времени пиратство достигло небывалого размаха. Между капитанами и командами составлялись и подписывались договоры, которые обеим сторонам надлежало строго выполнять.
В каждой профессии есть те, кто добивается в ней славы, такие, кто справляется вполне сносно, и полные неудачники. Не стало исключением из этого правила и пиратство: ведь некоторые флибустьеры добились просто небывалой известности, и их имена, пускай с течением времени слава их обладателей несколько поблекла и потускнела, дошли до наших дней.
Например, некий Пьер-Франсуа, который на баркасе с двадцатью шестью головорезами дерзко ворвался в гущу жемчужной флотилии у побережья Южной Америки, под дулами пушек двух кораблей охранения напал на флагманский корабль, захватил его, хотя судно и было вооружено восемью пушками, а экипаж его насчитывал шестьдесят человек, и благополучно увел бы флагмана, не свались за борт при подъеме парусов грот-мачта, вследствие чего кораблям охранения удалось подойти к флибустьерам, и те лишились добычи.
Но даже имея два этих корабля против уцелевших буканьеров (напомним, первоначально тех было всего двадцать шесть), испанцы сочли за благо предоставить пиратам судно и позволить Пьер-Франсуа с товарищами безнаказанно скрыться.
Другой флибустьер, по прозвищу Бартоломью Португалец, заслуживает, пожалуй, более подробного рассказа. На суденышке с командой из тридцати авантюристов он напал близ мыса Коррьентес на мощный корабль, чей экипаж насчитывал около семидесяти человек.
Его атаки следовали одна за другой, отражаемые единственно за счет количественного перевеса оборонявшихся, все усилия которых приводили лишь к возобновлению
