арой, дореволюционной Москвы – слова о «нашем советском детстве» звучат гораздо убедительнее, чем слова о неоклассицизме или модерне. «Советское детство» – это понятнее и ближе.
Но эта книга – совсем не о ностальгии и тем более не о детстве. То есть, конечно, мне было приятно и интересно разговаривать с людьми, которые были постоянными героями программы «Время» в те годы, когда я был ребенком, но вряд ли это можно назвать определяющей чертой моих героев. Не думаю, что кто-то сегодня скучает по члену политбюро ЦК КПСС Виталию Ивановичу Воротникову или по лауреату Ленинской премии крестьянскому поэту Егору Исаеву, которого советская власть так и не сумела, хоть и пыталась, сделать полноценным литературным классиком. И я тоже по ним не скучаю.
Писатели, чиновники, политики, литературные и медийные начальники прошлой и позапрошлой эпох. Старые коммунисты и демократы первой волны. Те, кого называли жидомасонами, и те, кто до сих пор не может отмыться от клейма «антисемит» – когда-то их знали все, а теперь мне приходится, прежде чем рассказывать о них, объяснять читателю, кто, собственно, они такие и почему сейчас они могут или даже должны быть кому-то интересны.
Слово «революция» применительно к событиям 1991 года как-то не прижилось, но это действительно была революция – смена элит была не мнимой, как принято считать сейчас, а почти тотальной. Но, в отличие от предыдущих русских революций и предыдущих смен элит, советский культурный и политический истеблишмент, уступив свое место постсоветскому, никуда не уплыл на философском пароходе и тем более не был уничтожен – лишившись власти (кто – государственной, кто – власти над умами и душами), они растворились в новом русском мире, и далеко не все превратились в заурядных пенсионеров. Автор знаменитых пьес о Ленине драматург Шатров, например, строит небоскребы. Первый секретарь Московского горкома КПСС Прокофьев, лишившись горкомовской власти, зарабатывал с помощью инновационных способов передачи информации на расстояние и даже получил несколько лет назад за свои инновации Государственную премию РФ. Председатель Гостелерадио СССР Кравченко, прославившийся «Лебединым озером» в августе девяносто первого, несколько лет руководил «Парламентской газетой», а теперь работает в «Строительной» – судьбы разные, но каждая судьба лучше, чем судьба таксиста в Париже или лесоруба на лесоповале. Герои первой мирной смены элит, кажется, и сами не понимают, как все вышло – потому и (за некоторыми исключениями, конечно) все охотно делятся историями и сюжетами из своей прошлой, совсем другой жизни – может быть, мы разгадаем их тайны, может быть, мы поймем?
На титульных листах нехудожественных книг принято писать – «рекомендовано тем-то, тем-то и тем-то, а также широкому кругу читателей». Не буду оригинален – эта книга адресована тем, кому кажется, что их нынешнее положение в обществе – навсегда, что элиты несменяемы.
Ну и широкому кругу читателей тоже, конечно. Читайте.
«Настоящий диссидент, только русский»
I
Этот документ, конечно, достоин подробного цитирования, вот: «Происходят фантастические вещи. По сценарию известных фантастов с пахучим подтекстом братьев Стругацких режиссер Тарковский снял фильм, который вызвал скандал в отделе культуры ЦК КПСС. И что же? Теперь этот фильм послан на Каннский фестиваль и, надо полагать, получит премию. На премии трубадурам сионизма не скупятся и у нас. Совсем недавно получил Государственную премию поэт А. Вознесенский – и сразу же „отблагодарил“ за нее участием в „Метрополе“. Неужели тем, кто распределяет премии, не было ясным политическое лицо Вознесенского? Оно ведь ясно уже давно. Вознесенский его не скрывает. С трибуны, услужливо предоставленной ему Центральным телевидением, он объявил „великим русским художником“… Марка Шагала. Почему, спрашивается? Все творчество Шагала насквозь пронизано еврейскими национальными мотивами. Большую часть жизни он прожил за рубежом. Что в нем русского? Только то, что он родился в России? Родились в России и Менахем Бегин, и Голда Меир… Главный редактор „Литературной газеты“, член ЦК КПСС А. Б. Чаковский – лауреат всех мыслимых премий. Как объяснить, что из его редакции уже уехало в Израиль с полдюжины человек, и теперь Перельман издает журнал „Время и мы“ в Иерусалиме, а Суслов (Шифрик) – альманах в Париже? Оба они опубликовали восторженные воспоминания о порядках, царящих в „Литературной газете“, редактор ее омерзительной 16-й страницы А. Брайнин однажды в ресторане „Славянский базар“ остановил оркестр и провозгласил на весь зал голосом победившего оккупанта: „Русь, сдавайся!“ В печати, кино, на телевидении, в театре – везде одна и та же картина. Вот уже много лет безнаказанно похабит русскую классику А. Эфрос, театр Вахтангова ставит пьесу антисоветчика А. Гладкова „Молодость театра“, А. Митта издевается над Россией в кинофильме „Сказ про то, как царь Петр арапа женил“, а артист З. Высоковский – с эстрады и экранов телевидения. Еще один наглядный пример пресловутой деятельности сионистской мафии.
На общем собрании АН СССР забаллотировали работника аппарата ЦК членкора С. Трапезникова. Нанесено публичное оскорбление
