кому может понадобиться их барахло? Где это видано, чтобы здоровый притащил в свой дом вещи инфицированного? Но в то время, когда на поверхности еще оставались сочувствующие вичам идиоты, неоднократно обсуждались слухи о массовом мародерстве здоровых. Кто этому поверит? Только сами вичи, да те, кто их жалеет. Слухи прекратились, когда гумики последовали за своими заразными друзьями в подземные туннели. Еще бы не последовать, ведь после введения обязательного тестирования большинство из них также оказалось вичами. Вот тогда-то и стало понятно, почему они так защищали заразных.
Прежде чем принять закон о принудительном тестировании, долго народ возмущался. Заразных, мол, меньше не станет. Конечно, их в разы больше оказалось, но все они теперь где? Вот именно – в подземке! А так бы жили рядом, и никто не знал, что они инфицированные, пока все от них ни заразились.
– Сегодня продукты выдадут. Люблю тебя, моя девочка, – продиктовал я сообщение информатору, запоздало соображая, что разбил нудную скрипучку. – Меня вызвали.
Правда, хитрый прибор уже не раз побывал на полу, прикидываясь бесполезной грудой запчастей, но всякий раз, после проверки, оказывался исправным.
Дорога на службу
Хлопнув хлипкой, едва державшейся на расшатанных петлях дверью, я прошел через грязную казарму, вышел на улицу и не спеша двинулся к командному пункту. Благо, идти не очень далеко. Бывшая станция подземки в десяти минутах ходьбы.
Придумают же люди небылицы. Одна из них – о том, что когда-то под землей поезда людей перевозили. Длинные змеи из множества вагонов ползали под землей, соединяя различные части большого города. Якобы, человек мог жить в одной части города, а работать в другой. Глупо, конечно, но кто знает, может, так оно и было? В обществе, в котором большая часть – заразные твари, все могло быть.
Ежедневный маршрут от дома до места службы – каждая труба знакома, каждый кирпичик родной, каждая мусорная куча в памяти. Много лет подряд – шаг за шагом. И не надо лезть под землю, чтобы добраться до кордона.
Поезда под землей! Придумают же!
Сравнивая в голове картинку вчерашнюю с видом сегодняшним, я не заметил ничего подозрительного. Все на месте. Развалины, когда-то бывшие человеческим жильем, также выпячивают бетонные разломы, цепляясь за взгляд редкого прохожего осыпающейся кирпичной кладкой, арматурой и ржавыми крюками, торчащими прямо из разрушенных стен. Потемневшие обломки повсюду: на потрескавшихся плитах, на мхе, пробивающемся сквозь островки старого асфальта. Большие и маленькие. Закопченная плоть громадного умирающего города – руины, как следы былой жизни, мусорные кучи, как свидетельства сытого и беспечного существования людей, живших до нас.
Говорят, было время, когда можно было ходить по городу без оружия, и каждый имел по несколько пар обуви, много рубашек и штанов, а также много других, в большинстве своем не очень нужных вещей. И даже совсем ненужных,
