Что мы Оккаму?. Алексей Корепанов

      Как это частенько бывает, неприятность приключилась в самый неподходящий момент. Мотор капитулировал на глухой лесной дороге, в десятке километров от ближайшего шоссе, где можно было бы рассчитывать на помощь собратьев-автомобилистов – и перспектива успеть к телевизору, чтобы на полную катушку, с пивом и рыбкой, насладиться полуфиналом футбольного чемпионата Европы, утратила ясность очертаний.

      Влад безрезультатно ковырялся во внутренностях «жигуленка», раз за разом повторяя одни и те же манипуляции, а Игорь стоял рядом, безнадежно наблюдал за потугами приятеля и мысленно клял себя за то, что согласился переться черт-те в какую глушь за грибами, гори они синим пламенем! – и в какой день! В день полуфинала! Да, сто лет не виделись. Да, наговорились вволю, бродя по лесу, – но поговорить-то можно было и поближе к очагам цивилизации, где имеются телевизоры.

      Лес был дремуч и угрюм, и не было в нем автослесарей…

      – Ф-фу! – утомленно выдохнул Влад, разгибаясь над капотом, распахнутым, как рот страдальца в кресле стоматолога, и провел по вспотевшему лбу перепачканной смазкой ладонью. – Ладно, попробуем по-другому. Попробуем воззвать к чувствам, пробить на жалость.

      – К чьим это чувствам? – выплюнув травинку, с иронией поинтересовался Игорь. – Твоей таратайки?

      – Да нет, не таратайки, – отозвался Влад.

      Он сделал шаг назад, молитвенным жестом сложил ладони у груди, но вместо того, чтобы возвести глаза к безоблачному летнему небу, устремил взор в разверстое чрево «жигуля».

      – Мужик, прошу тебя, – проникновенно начал он, и в голосе его обнаружились едва сдерживаемые рыдания. – Ну, пожалуйста, мы тебя очень просим! Заводи мотор, мы же полуфинал пропустим, понимаешь? Это же… – Вадим пошевелил пальцами, подбирая определение, – это же полный трындец, понимаешь?! Мужик, умоляю, выручай! И Игорь тоже тебя просит, да, Игорь? Скажи ему…