style="font-size:15px;"> Солнечный луч пустил янтарную слезу.
– Вам хорошо. Очень хорошо. Замечательно.
– Ага… – выдавили голосовые связки.
– Пять, четыре, три, – выкручивал он алкогольную душу, выдавливая последние капли.
– Два.
Он запустил проницательный взгляд через глазницу в чрево, мысленно ухватив бациллу за промежность.
И понесла она его через леса и горы.
– Держись…
Профессор зубами скрежещет. Из приоткрытой двери Сильвестровна наблюдает за операцией. Грудь тискает влево-вправо, переживая. А мокрые глаза Тани исцеловывают супруга. Поликарпыч в гипнотическом экстазе рукой себя за одно место хватил, не отпускает. Будто у него там тоже завелась бацилла злобная. Глаза из орбит вылазят. Наконец, профессор обмяк, как куль. Выдохнул Коля. Загнал, должно быть, в стойло тварь. Загипнотизировал бациллу. Пот по профессору, как кузнечик, прыгает. По Коле ручейком льётся. Улыбаются они друг другу. Коля ему комплимент, чтоб приятно было.
– Вы нашему коновалу не родственник?
– Мы скотину не лечим – говорит профессор.
– Мы к людям со всем вниманием.
Добродушный он малый. И халат скинул. По-приятельски пузом светит. Сильвестровна записывает:
– Как самочувствие?
– Могу хоть сейчас микстуру принять – бодро отвечает Коля. – Как бацилла угомонилась, простору – во!
– Нельзя, – ласково замечает профессор.
– Можно и повременить – покладисто соглашается Коля.
– Час-другой.
– Годик-другой – поправляет профессор.
Коля и встать не успел, но уже сел.
– Так скопытилось же оно, циррозное? Теперь же можно пить по-человечески?
А Сильвестровна по-медицинскому объясняет.
– Ну, в общем, этот зелёный змей спит в анабиозе. Но капля алкоголя может превратить его в дракона-чудовище. Поэтому пить теперь Коле никак нельзя. А не будет пить, монстр и сам сдохнет.
Жутко Поликарповичу стало. Выходит, у зятя его, как у беременной бабы, в брюхе дракон живёт. А он с Поликарповичем вместе на рыбалку ездил. Нет. Брешет медичка лукавая, чтобы зятя застращать. Наверняка, у него глисты собачьи. Потому как лапы свои перед едой не любит мыть. А Поликарпыч, моет.
А Коле дракона циррозного жалко стало. Он поросёнка заколоть не может, не то что пресмыкающегося динозавра. Нехай живёт. Он его втихаря подкармливат будет бормотухой.
Профессор еще раз предупредил о последствиях. Что придут за Колей страшные рогатые черти.
Коля вздохнул. Рогатое существо уже посещало его, и «оно» было вовсе не страшное, и Коля, даже, подружился с этим существом. Так что профессор сам «беса гонит». Но он промолчал, чтобы не расстраивать
