и достал из деревянной коробки с золотой инкрустацией огромную сигару и привычным движением сунул ее в рот. Тут же стоявший позади него бритоголовый молчун услужливо поднес к кончику сигары зажженную зажигалку.
Когда он запыхтел, что паровоз, вопрос по поводу орхидей у меня отпал сам собой. Потому как в сей момент этот толстяк стал напоминать мне Уинстона Черчилля. А значит, и спрашивать его теперь следовало совсем о другом. То бишь: а не уходят ли корни его родословной глубоко в английскую землю? По фамилии, которую данный господин носил, – вряд ли. Ничем не примечательная фамилия. Родов. И имя вполне славянское. Иван. Да и по батюшке он был Михайлович, то есть его предок, пожалуй, никак не тянул на англичанина.
Мизинцем, на котором красовался массивный перстень, толстяк сбил пепел с сигары в пепельницу и задвигал своими мясистыми губами:
– Так вот ты какой, Виртуоз.
После чего он вновь запыхтел сигарой. По-видимому, давая мне возможность проникнуться его словами.
Проникаться мне не хотелось, и я, удобно усевшись в кресле, стал окидывать взглядом комнату, в которой находился.
Это был холл трехэтажного коттеджа, напичканный безумно дорогой мебелью. Холл, в котором находились на данный момент три человека. Я собственной персоной, хозяин жилища, а также его молчаливый телохранитель – двухметровый боец звероподобного вида, встретивший меня у входа в особняк и не проронивший пока еще ни единого слова.
В отличие от своего телохранителя, Родов, как видно, понимал толк в разговорах.
– Мне рекомендовали вас как знатока своего дела. Хотя и дело, которым ты занимаешься… Хм… Впрочем, как твое занятие и называть-то? Вроде и не вышибала. И не сыщик…
– Я разыскиваю должников, – подсказал я толстяку, и тот отмахнулся от меня рукой с сигарой, как от назойливой мухи.
– Разыскиваешь должников. Надо же, как выделил свое занятие. Впрочем, один хрен, – он прищурил глаз. – Мне рекомендовали вас хорошие люди.
Он перескакивал с «вы» на «ты», не особо задумываясь, – просто как слово ложилось в тот или иной момент на язык.
– Очень хорошие люди, – многозначительно повторил он, давая понять, что не следует мне это утверждение подвергать сомнению.
И я не стал подвергать его сомнению. А вновь принялся рассматривать холл. Уже верх. Потолок был украшен лепными «излишествами», как принято это называть, и люстрой, которая запросто могла сравниться с люстрой, висящей в Кремлевском дворце.
– Не будем отвлекаться, – заметив, по всей видимости, мой отсутствующий взгляд, жующий сигару Родов неодобрительно постучал перстнем по столу, а затем, поерзав в массивном кресле, продолжил: – И перейдем сразу к делу. Хотя… Выпить не желаете?
Я отказался. Он одобрительно кивнул.
– Тогда вот что, – он выдохнул струю табачного дыма едва мне не в лицо и закончил: – Я пригласил вас, чтобы вы отыскали мне одного должника.
«Твою мать, – так и хотелось мне сказать в ответ. Какой, блин, глубокомысленный тон. Надо же! Это как если бы вы вызвали врача, полчаса пудрили ему мозги идиотскими беседами, а затем заявили, что пригласили его из-за своей болезни. И диагноз этому врачу долго не пришлось бы ставить, потому как размягчение мозгов не было бы уже большим секретом».
Но у Родова вряд ли было размягчение оных. Даже несмотря на то, что царившая за стенами коттеджа жара вполне могла поспособствовать этому. Но то за стенами. Здесь вполне нормально функционировал кондиционер, нагнетая прохладный воздух. Да и не это главное. Сама личность Родова не давала повода дурно отзываться о его мозгах.
Родов был одним из столпов на рынке недвижимости. Его риелторская компания была едва не самой огромной в столице. А может, и не только в ней. Кроме сей прибыльной деятельности, он не гнушался и иной – оказанием услуг в создании фирм в офшорных зонах. На этого господина пахала куча спецов. А господин, знай себе, попыхивал сигарой да отдавал распоряжения. Ну и, наверняка, пресыщался удовольствиями – деньги для этого у него, думаю, были.
Выдержав паузу, могущую сделать честь любому актеру, я спросил:
– Много вам должны?
Дурацкий, конечно, вопрос. Ясное дело, что не бутылку ему должны.
– Много должны? – слюнявил он кончик сигары.
– Сколько вам должны денег? – я почувствовал себя не вполне уютно.
– Денег? – он, кажется, не мог понять, о чем я спрашиваю. – А при чем тут деньги? Хотя… Ну, деньги тут тоже при чем.
– А что? Есть что-то, кроме денег? – я пытался вытянуть то, о чем он говорить не хотел.
Родов выпустил внушительный клуб дыма и только потом проговорил:
– Давайте
