Мальцев, как трагически сложился штурм нашими войсками венгерской столицы. Сколько там полегло батек моих ровесников! Конечно же, мой маститый земляк слышал о тех жутких боях от фронтовиков, «не постоявших за ценой» при освобождении одной из европейских столиц. Всего же за вызволение венгров, поляков, чехов, болгар и других зарубежных народов полегло наших воинов по официальной статистике примерно миллион. И здесь, в упоминании поэтом Будапешта, можно воочию видеть следование хемингуэевской манере письма – айсберговой.
Стихотворение «Враги сожгли родную хату», как все творчество Исаковского, получило справедливую оценку в глубине народной жизни, потому что оно уходит корнями в нее. Вот изменилась политическая ситуация – уничтожили Советский Союз, изменила ориентиры во внешней политике Венгрия, и «медаль за город Будапешт» выявляет новые глубины мировой истории, а вовсе не утрачивает своей роли. Так обстоит дело и с другими изобразительными средствами. Михаил Исаковский создавал настоящие, живые художественные произведения, его творческая да и философская мысль не близорука. Такое творчество-явление нельзя отнести к «чистой поэзии», которая возбуждает интерес немногих специалистов. Выражаю уверенность, что даже последний отморозок на российских просторах слышал о человеке, у которого «враги сожгли родную хату, сгубили всю его семью». Конечно, если брать создание лирика в целом, может быть, что-то надо переоценить, что-то стало политически неактуальным. Но самое главное, мне думается, в другом – у М. Исаковского не было низменного подхода к поэтической работе. Подтверждением тому служит собственная судьба лучшего лирического стихотворения Второй мировой войны.
Создал его автор в 1945 году, и сам назвал «моим лучшим стихотворением». Навеяно оно было поездкой в победном году по смоленской сельщине. После появления трагедийной баллады в седьмом номере журнала «Знамя» в сорок шестом году «Литературная газета» в лице Семена Трегуба устроила ей дикий разнос, обвиняя Михаила Исаковского в пессимизме, развращении советских читателей отчаянием, неутешным плачем, непониманием ратного подвига советских людей. Речь шла и об ущербе стране, и об идеологической диверсии. Даже не верится сегодня в возможность такой оценки, но факт остается фактом. Судите сами, познакомившись с небольшим отрывком из опуса сверхбдительного критика: «“Враги сожгли родную хату” – жестокий и печальный романс о вернувшемся с фронта солдате в его безысходном горе. Это горе поэтом не преодолено, а усилено сочувствием и ложными ироническими интонациями. Он бередит раны, не врачуя их. И потому-то его стихотворение само способно стать рассадником страдания». И т. д. в том же духе. Не случайно о нем появилась в писательском фольклоре эпиграмма:
Зол,
Невежествен,
Груб —
Трегуб.
Дал соответствующую оценку ему в «Новом мире» в» Открытом письме критику Семену Трегубу» и К. Симонов.
Спустя десять лет после создания баллады в вышедшем в Ленинграде сборнике Э. Литвинова рассуждала подобно С. Трегубу: «Солдат сорвершенно одинок, ему не с кем разделить свое горе» и предлагала Исаковскому поучиться у следующей частушки: «Поминай
