кто? – спросил я, хотя сам уже, кажется, понял.
– Она звонила тебе сегодня утром, пес, – не отреагировали на мой вопрос с другой стороны провода.
– Сам ты пес, – сказал я. – Иди в зеркало на себя посмотри.
– Помолись, – дали мне совет на прощание.
Не знаю, как он, а я как раз прошел к зеркалу и посмотрел на себя: нервничаю я или нет. На меня смотрело лицо с глазами, ничего не отражалось в моем отражении.
Набрал Шороха – там никто не брал, но у них в семье вечно какая-то ерунда с телефоном. Набрал Лыкова – тоже никого. А у Греха и телефона не было.
Но не дома ж сидеть.
Против обыкновенья не помыв посуду, а так и сбросив сковороду, ложку и кружку с недопитым чаем в раковину, я поспешил на улицу, искать своих пацанчиков.
Повисел пятнадцать минут на поручне в троллейбусе, полюбовался облезлыми домами, и вот уже остановка, где живет Шорох.
Я всегда тут выхожу, хотя с тем же успехом мог бы доехать, скажем, до Лыкова.
Но лыковский дом двумя остановками дальше.
А Шорох живет рядом с Гланькой. Может, я выйду из троллейбуса, и она гуляет себе, подумал я.
Ни разу ее не встречал в городе, а все надеюсь иногда.
К дому ее, впрочем, я все равно не подхожу – очень гордый. Вдруг она увидит меня в окно, подумает: о, гляньте на него, ходит кругами, облизывается…
Нет, я такого не могу себе позволить.
– Э! Э! Э! – позвал меня настырный мужской голос.
Меня выцепили у дороги трое в джинсах и легких куртках.
Тот, кто подошел первым, не имел переднего зуба.
– Слышь, служивый, Буц хочет с тобой поговорить, – сказал он.
Мне показалось, что мое сердце на две секунды встало.
Потом сам собою у меня открылся рот, и я совсем не своим, очень спокойным голосом произнес:
– А я-то не хочу.
Не зарежут же они меня посреди бела дня.
Один из трех меня прихватил за руку, но я сразу вырвал рукав, цыкнув:
– Ну-ка, ты, бля!..
Я сделал шаг к дороге с одной мыслью: надо срочно тормознуть тачку и свалить – ну, не бегать же мне от них бегом по улице.
В пяти метрах от меня стояла тонированная иномарка – но заглушенная, с выключенными габаритами… едва я сделал случайный шаг мимо нее, салон ожил, фары вспыхнули, заднее правое стекло опустилось и появилось лицо Буца.
– Че ты как маленький? – спросил он, улыбаясь. – Сядь в машину-то на минутку… Сядь, сядь. Хотели бы тебя пришить – пришили бы уже.
Он открыл дверь и подвинулся в глубь салона.
«Сядешь в салон – будешь дурак, – подумал я. – Не сядешь – подумают, что трус, посмеются».
Естественно, сел.
– Отъедь, – сказал Буц водителю. – Чего мы на дороге…
Рядом с водителем сидел еще один, лица его я, естественно, не видел, только затылок, плечо, небритую шею.
«Ну,
