удержалась и изрекла:
– Господи, ну что за дети?! Ни днем тебе от них покоя, ни ночью!
– Не шуми, Ирка! – прикрикнул Степан и тяжело встал с кровати. – Ты чего не спишь, дочь? – ласково обратился он к девочке. – Иди, ложись.
Отец приобнял Ольгу за плечики и вошел вместе с ней в детскую. Увидев сидящего на кровати Вовку, погрозил ему пальцем:
– А ты чего? Ну-ка по кроватям, несплюхи!
Дети разбрелись – каждый в свою постель. Степан помахал им с порога – «Давайте! Давайте!» – и вернулся к себе. На кровати уже спала Ираида. Стараясь двигаться как можно тише, Степа Звягин натянул на себя одеяло и через минуту захрапел.
Утром в дом Звягиных постучалась беда – подняла с постели и закричала голосом Полины Михайловны:
– Сте-е-епа! Сте-почка…
Из кухни выглянула ни о чем не подозревающая Ираида, всегда стоящая на страже семейного покоя:
– Ма-а-ама, – с укоризной шикнула она. – Вы чего шумите? Спят же все!
– Ирочка, – проронила свекровь. – Ирочка… – и заплакала.
Видя, что Полина Михайловна не двигается с места, что волосы ее не собраны, а из-под плаща виднеется край ночной сорочки, невестка напряглась. Ираида не была склонна к долгим размышлениям, к анализу ситуации, всегда в запасе имела пару готовых для отпора фраз, порой и употребляемых-то не к месту, но в данный момент почувствовала, что неспроста ранним утром навестила ее всегда выдержанная свекровь. Ираида Семеновна молча поднялась. Словно в замедленном режиме вышла из дома и медленно, непривычно для себя, побрела в сторону застывшей в калитке Полины Михайловны.
– Ма-ам? – тихо спросила Ираида.
Свекровь отворачивалась от пытливых невесткиных глаз, пытаясь удержать душившие ее рыдания. Голос старшей Звягиной рвался:
– Ира… Буди Степу. Буди, девочка. Отец…
Ираида, по-женски быстро заразившаяся страшной бедой, все поняла и встречных вопросов задавать не стала.
– Иди, Ирочка, – заплакала Полина Михайловна. – Иди же. Скорей…
– Пойдемте, мама. – Ираида Семеновна подхватила свекровь под руку и, прижавшись к ней своим добрым телом, медленно повела разом состарившуюся женщину к дому.
Свекровь не сопротивлялась. Прежде статная, Полина Михайловна сгорбилась. Голова ее мелко и часто подрагивала, словно она с чем-то не соглашалась. Ноги ступали нетвердо, как будто после долгой болезни, подгибались. Казалось, женщина забыла дорогу и шла, словно слепая.
Ираида помогла свекрови подняться по ступенькам. Обе остановились в дверях и посмотрели друг на друга:
– Иди, Ирочка, – как заведенная, повторяла Полина Михайловна. – Иди. Буди Степу. Иди, Ира. Иди…
Ираида Семеновна усадила свекровь в кухне, дрожащими пальцами провела по плечам, поцеловала в затылок и прижалась к влажному виску:
– Сейчас, мама. Сейчас.
Свекровь пребывала в каком-то полусне: сидела прямо, не шелохнувшись, смотрела в одну точку. Ираида оторвалась от убитой горем женщины и быстро стала подниматься на второй этаж.
Степан, широко раскинув руки, крепко спал.
