ним, это нас не касается, мы свободные кланы, – встрял в разговор один из гостей. – Про вампиров всё ж интереснее. Слышал я, что и у нас тут когда-то водились, да повымирали все к своей вампирской матушке.
– Повымирать-то повымирали, а в народе слухи множатся, – подал голос ещё один гость. – Нет-нет, да пропадёт кто ночью. Особенно девки…
– Да хватит тебе, Ойсин, будто других поводов у девки нет ночью пропасть, – лорд МакГрилл показал неприличный жест, мужчины рассмеялись.
– Своей дряни у нас хватает, ходят блохастые, – мрачный мужчина, сидящий справа от Мистлев, стиснул кулаки и стукнул по столу.
В зале стало тихо. На Этле очень и очень не любили упоминать вслух об оборотнях, а на Великом Собрании даже приняли закон, запрещающий произносить это слово вслух.
– Полно тебе, Мордред, уж сколько ты по жене траур держал, год прошёл! Не следует на празднике о смертях говорить, – хозяин замка нахмурился.
– Тогда с твоего позволения я покину зал, уж не злись на меня, друг.
Мордред встал и, не встретив препятствий со стороны лорда МакГрилла, вышел из полного народа зала. Яркий пёстрый тартан мелькнул за дверью, и она снова закрылась. Грегор покачал рыжей кудрявой головой и, обведя взглядом собравшихся, велел музыкантам играть, а людям веселиться и не вспоминать о горестях. Наступала пора танцев, Мистлев надеялась улизнуть и разведать обстановку, когда все будут заняты оттаптыванием ног друг другу.
Но незаметно выйти из зала всё никак не выходило. Сначала Мистлев пригласил на танец сам хозяин замка, а потом она перетанцевала почти со всеми – в групповых контрдансах и кейли сложно миновать смену партнёра. Танцы на пиру ничем не отличались от тех, что танцевал на праздниках простой народ, и каждый на острове Этлы осваивал несложные фигуры и шаги с детства. Реван участвовал во всём этом без особого энтузиазма, но нарушить приличия и отказать дамам, которые не стеснялись его приглашать, он не мог.
С трудом Мистлев удалось во время короткой передышки выцепить Ревана из толпы гостей и прошмыгнуть в дверь. В коридоре было прохладно и темно, неяркого света факелов было достаточно лишь для того, чтобы беспрепятственно перемещаться по узкому проходу. За дверями шумел народ и всё ещё играла музыка, пьяные, вспотевшие и запыхавшиеся, но счастливые, люди в праздник забывали о всех бедах.
– Жизнь здешних лордов незамысловата, – Мистлев мотнула головой в сторону двери. – Идём. На ночь мы тут вряд ли останемся.
– Напомни мне, зачем ты меня потащила на это дело…
– Если кинжал проклят или ещё что, кому как не тебе разбираться в этом? – без обиняков ответила Мистлев. – Ну и… вместе веселее. Идём-идём. Эй!
Пташка потянула Ревана за руку, но не сдвинулся с места, замерев как истукан. Она уже видела некроманта в таком состоянии и поняла, что он что-то почувствовал здесь, в замке.
– Кажется… – Реван будто просматривал пол под ногами насквозь. –
