в данном направлении, поскольку цель нашего проекта – управление памятью. В дальнейшем, конечно, необходимо проверить, насколько устойчивый результат дает тоназин, какие последствия он оказывает на функционирование гипоталамуса и гипофиза. Очевидно, что я не предусмотрел все аспекты воздействия тоназина. Пока могу предположить, что он стимулирует выработку гормонов, действие которых сродни рапамицину, вымывающему погерин из клеток. Над этим нужно подумать».
Из ванной доносился приглушенный шум перепалки. Арчи прислушался, но не разобрал ни слова. Надо поскорее заканчивать с архивами Профессора и уходить. У Карины и без него забот хватает. От мысли о прощании с Кариной (думать о том, что навсегда, было тошно, но пришло время реально смотреть на вещи) неприятно засосало под ложечкой, а на плечи будто положили пару пудовых гирь.
Среди мудреной документации Арчи нашел файл с подробным описанием технологии получения тоназина и устройства «Морфея». Естественно, он мало, что понимал в химических формулах, но и так было ясно: перед ним главное достижение Профессора, оценить стоимость которого, пожалуй, невозможно. Козырной туз или джокер?
Профессор считал, что жандармы открыли охоту за ними, чтобы дотянуться до архивов. Им нужен «Морфей». Мы же сами и нашли «Морфею» наилучшее применение. Триумвирату осталось только получить его в свои руки и грамотно распорядиться. Многие очевидные проблемы, связанные с работой Центров покоя, разрешаться сами собой.
Его внимание привлекла группа файлов, у которых вместо названий стояли только числовые обозначения времени создания. Арчи ткнул в документ, который совпадал с годом его рождения. Тут обнаружились личные дневниковые заметки Профессора, не связанные напрямую с исследованиями. Арчи почти сразу наткнулся на упоминание о матери: «Света Полунина ушла в декретный отпуск. Жаль. Смышленая девчонка, могла бы многого добиться. Но эта беременность… Мне показалось, она воспринимает ее как своего рода крест, испытание, которое она должна вынести, выдержать, причем, почему-то в одиночку. Она так раздражается, когда ее спрашивают об отце ребенка. Я понимаю отчасти ее реакцию. Лучше никому не знать, кто он. Связь с иностранцем может заинтересовать „тонтон-макутов“, а зачем молодой матери такая нервотрепка. Я обещал хранить молчание. И слово свое сдержу».
Сердце забилось с удвоенной частотой. Арчи прокрутил документ до конца, но больше не нашел ничего интересного для себя. Тогда он открыл файл, датированный годом ранее. Планшет пришлось положить на стол, чтобы случайно не выронить из дрожащих пальцев.
Вот оно: «Познакомились с Х. Перекинулись парой фраз. Он ранним утром прилетел из Лондона и еще не успел восстановить силы. Полунина вызвалась познакомить его с достопримечательностями Петрограда. Почему бы и нет, лучше она, чем приставленная комитетчиками гид-переводчик, которая больше слушает, чем переводит». Арчи перелистнул пару страниц и нашел еще одну важную заметку: «За ужином
