не признавались в тайных умыслах, потому и были внезапно и дерзко атакованы тщедушным очкариком. Сам гений получил отдачу – сила действия должна быть равна силе противодействия. Закон физики. Судя по двум свекольным синякам под глазами и треснутым очкам, случайные персонажи этой трагикомедии отыгрывались на физиономии героя, как минимум, в четыре руки.
Второй пациент был физик-ядерщик, который научился выделять из своей плоти куски отработанной энергии – вытаскивал атомный шлак из ушей, из иных органов тела, складывал все в свинцовую тару и относил в государственные учреждения. В обед его доставили в первую клиническую на полицейской машине.
А вот ночью спокойный режим дрогнул. Дежурный врач обычно спал у себя в отделении, а я, санитар приемного покоя, раскладывал старое кресло и подремывал в нем, ожидая звонка в дверь. Ночью редко кого привозили.
Стояли Крещенские морозы. Днем медсестра тайком налила мне пузырек чистого медицинского спирта, который полагался для обработки мединструментов. Не обделила и себя. Подмигнула мне, – мол, Господь не выдаст, свинья не съест, – и пожелала спокойного дежурства. Впрочем, мы это и за кражу не считали. Так – дополнительный продуктовый паек за сложные условия работы.
Вечером я пил чай пил с ложкой спирта – для согрева. Мне было уютно и тепло в маленьком помещении приемного покоя. Снилось что-то приятное. Неожиданно в дверь стали барабанить. Я проснулся и пошел смотреть через глазок, какого лешего принесло в такую стужу.
– Открывай! Замерзнем! – услыхал я знакомый голос врача скорой помощи Куницына. – У тебя звонок на морозе застыл.
Я открыл дверь и впустил врача, двух санитаров и седоватого бойкого старичка, одетого в приличную дубленку, клетчатую рубашку и джинсы. Волосы у него были до плеч, и вообще он производил впечатление интеллигентного человека.
– Позвонили из ночного супермаркета, – сказал Куницын, делая знак санитарам, чтобы они дожидались его у машины. – Сообщили, что один из покупателей вцепился в другого и требует привезти прокурора, потому что он, якобы, поймал крупного мошенника. Приехала полиция, а наш клиент стал объяснять им, что он художник, и что у него во время приступа болезни обостряется восприятие цветов и жестов. Он будто бы по одной золотой печатке и движению мизинца определил в постороннем покупателе крупного мошенника.
– Мошенник и есть, – проворчал старичок. – Птица высокого полета. Расстрельная статья. Иуда.
– Помолчи, Иванов, – нахмурился врач. – Приехали полицейские, проверили документы у якобы мошенника. Оказался известный в городе чиновник. Заместитель главы администрации.
– Говорю же, мошенник! – взорвался пациент. – Как только его печатку на мизинце увидел, сразу понял, кто этот тип.
– Иванов к вам часто попадает. На первое отправляй, – посоветовал Куницын. – Там он прописан. Все картины в больнице его золотых рук дело. Художник от Бога.
