лес, и берега пологи,И море глухо плещет о песок…
Как этот край, и скучный, и убогий,
Мне на сердце тяжелой ношей лег!
Как будто где-то в позабытой были,
Меня теперь догнавшей сквозь века,
Уже давно обещаны мне были
И этот плеск, и этот хруст песка.
И здесь, сейчас, в глухом уединеньи,
Назначенном зачем-то наперед,
Какое-то земное преступленье
Не торопясь мой путь пересечет.
Но все мертво, все пусто, все безмолвно,
Лишь плеск воды да ветра слабый стон,
И тайный страх уже спадает, словно
Измучивший и отлетевший сон.
Но навсегда запомнится мне этот
Пологий берег, волны и песок
И то, что там осталось без ответа:
Смутивший знак, ненаступивший срок.
1957
198
Я выпросил звезду у Бога.
Но что мне дальше делать с ней?
Она, чуть вечер, за порогом
Встает над нищетой полей.
И говорит мне: Я явилась.
Прими меня и приюти!
Я, как ребенок, заблудилась
На неисхоженном пути.
Пусть кто-то вычислил примерно
Мой вес, мой цвет, мои года —
Мы оба знаем: все неверно!
Я просто нищая звезда!
Не лучше я и не прекрасней
Твоей замученной земли.
В порыве к радости напрасной
Мы с нею вместе отцвели.
Обеих нас поймали люди
В математическую сеть.
Обеих нас никто не любит,
А кто посмеет нас воспеть?
Так говорит она… сказала…
И долго слышу я в ночи,
Как ось ее скрипит устало
И осыпаются лучи.
1957
199
Я к Богу с жалобой пришел.
Докучною и неизменной:
– Мне все-таки нехорошо
На островке Твоей вселенной!
Не потому что здесь всегда
Любая боль неисцелима.
И пахнут гарью города
И пеплом – волосы любимой.
А потому что не найду
Я никогда ответа свыше:
Зачем пришел, куда иду
И почему Тебя не слышу.
На всех дорогах бытия
Исхлестанный отцовской плетью.
С Тобой уже торгуюсь я
Несчетные тысячелетья.
Но Ты молчишь. А я – устал.
И все настойчивей желанье
Навеки заградить уста
Освобождающим молчаньем.
Не спрашивать, а просто ждать,
Свои тысячелетья множа,
Покамест гнев иль благодать
Преобразит иль уничтожит.
1958
200
Моя душа! Чужою тенью
Ты посетила край земной
И, верно, только на мгновенья
Бывала счастлива со мной.
В часы отчаянья и скуки
Не ты ли – и всегда права! —
Мои удерживала руки
И стерегла мои слова?
И лишь когда
