увядшею, эмблемой страсти дальней,Аллею, по которой ты ушла, —
Чтобы разлука нам была еще печальней…
32
А. А. Таскину
Закат был золотым, а ночь потом пришла
Такою медленной, такою странно синей…
И синяя печаль мне на душу легла,
Как на душу пчелы умершей меж глициний.
Почти что хорошо. Не закрывая глаз,
Живу как будто бы с закрытыми глазами.
Я знаю, я вплету в узор певучих фраз
Слова, которые нельзя назвать словами.
Почти что хорошо. Почти. И только жаль,
Что завтра будет то, чего сейчас не надо,
Что эта синяя, бездонная печаль
Уйдет из глаз моих, как эта ночь из сада;
Что завтра буду я опять, опять собой,
Что солнце медленно зажжет цветы глициний,
И сердце вырвется разбуженной пчелой
Навстречу золоту из этой сказки синей!
И хочется, чтоб все окончилось не тем,
Чем кончиться должно, а новой, долгой тайной,
И чтоб в моих глазах осталась бы совсем
Печаль, которая пока еще случайна…
33
Я боюсь: не такими мечтами,
Как мои небольшие мечты,
В своем сердце, предутреннем храме,
Засветишь незажженное ты.
Я пришел для неясного счастья.
Я одной только сказки хочу.
Я хочу мимолетно, не властью.
Прикасаться к душе и плечу.
Мне казалось в часы моей скуки.
Что о том же скучаешь и ты.
Что твои запрокинуты руки
В октябре, когда вянут листы.
Мне казалось, что мягкого тона
Тишина твоих платий и снов,
Что ты любишь утят, анемоны
И печаль моих длинных стихов.
Мне казалось… Мне только казалось…
Мне, вернее, хотелось, чтоб ты,
Как безоблачный день, отражалась
В синеве моей первой мечты.
Но потом я подумал: «А если
Только грезам усталым моим
Силуэт в темно-розовом кресле
Показался родным и больным?
Может быть, ты безмерно чужая?
Может быть, ты печальна не тем?»
И с тех пор я боюсь… я не знаю…
Я моих не кончаю поэм…
И с тех пор начало мне казаться,
Что ты стала иной, чем вчера:
Разучилась цветам улыбаться,
Забываешь грустить до утра.
Что ты хочешь чего-то другого,
Чем мои небольшие мечты,
Что обману красивого слова
Отдаешься зачем-то и ты.
И пока я враждую с собою
И гадаю, ты та иль не та, —
Ты моею усталой рукою
Мной самим от меня заперта.
И я знаю теперь безвозвратно,
Что я больше не буду твоим:
Я мечтал о слегка непонятном,
О желаньи, скользящем, как дым;
Я мечтал о простых разговорах,
О букетах фиалок, – не роз,
Об одном только жесте, которым
Поправляют
