раздел называют началом формирования трех могущественных европейских государств, трех народностей. Земли Карла Лысого стали в будущем Францией, Людовика Немецкого – Германией, Лотаря – Италией. Впрочем, в отношении последнего это утверждение более чем спорно. Его коридор на север от Италии был обречен стать объектом жестоких войн между немцами и французами, и будущее это подтвердило. Серьезных естественных границ у Немецкой Лотарингии не было.
В 865 г. Людовик Немецкий разделил Восточно-Франкское королевство между своими сыновьями, оставив за собой и сыном Карлом Толстым Алеманнию и горную Швейцарию. В свое время было поделено и королевство Лотаря I. Италия и императорский титул достались его сыну Людовику II, земли на севере – Лотарю II, в честь которого они и были названы Лотарингией. Все свое правление Лотарю II пришлось отстаивать право на владение этим королевством. В 869 г. Лотарь умер, не оставив после себя наследников, что послужило сигналом для его могущественных дядьев. Сначала Карл Лысый быстро занял область и короновался в Меце, но тут же подоспевший с войском Людовик Немецкий заставил брата пойти на заключение договора. 8 августа 870 г. в городе Мерсен (сейчас это территория Нидерландов) между Карлом Лысым и Людовиком Немецким был заключен договор, согласно которому Лотарингия была разделена. Раздел произошел по линии Мааса и Мозеля. Карл Лысый получил Льеж, Верден, Туль, Безансон, Лион, Вьенн и весь левый берег Роны. К Восточно-Франкскому королевству отошли Мец, Аахен, Трир и все правобережье Рейна, т. е. в руках Людовика Немецкого оказались Фрисландия, земля рипуарских франков, Эльзас и часть Бургундии.
После рибемонтского раздела 880 г. Лотарингия полностью вошла в состав Восточно-Франкского королевства. Впоследствии бывшие внеитальянские территории Лотаря I дробились и переходили из рук в руки, потеряв свою эфемерную с самого начала целостность.
ПРИЗВАНИЕ ВАРЯГОВ НА РУСЬ
«Земля наша обильна, порядка только нет», – эти сакраментальные слова были якобы произнесены новгородскими боярами, пригласившими к себе княжить варяжского князя Рюрика. До сих пор их с иронией вспоминают жители России, полагая, что за прошедшие века в их стране мало что изменилось. Вокруг вопроса о роли норманнов в становлении русского государства было сломано немало копий. Не являются ли русы из средневековых хроник собственно варягами, приняли ли северяне обычаи славян или, наоборот, навязали местному населению свои правовые и государственные нормы. Вполне вероятно, что установление варяжского владычества на Руси носило такой же характер, как в Англии. Культура, цивилизация восточных славян развивалась и сама по себе по восходящей. Норманны составили привилегированный, правящий слой и действительно сыграли большую роль в создании раннефеодального государства, объединив восточнославянские земли, принадлежавшие различным племенам, но к концу IX в. уже мало чем отличались от своих подданных в смысле языка, веры, внешности.
